Хотя, долго гадать не пришлось. Выбивавшее почву из-под ног понимание пришло очень скоро.

* * *

Прошло два дня: чудовищных для родителей и хайповых для местных СМИ. Море слез и тонны тяжелой боли. Яркие заголовки вперемежку с сотнями теорий. Задержание многочисленных наркоманов и местных оппозиционеров.

Ещё — молчание. Много молчания в колледже. Сложно сказать, кто скорбел искреннее, кто наиграно. Но молчать предпочитали все. И даже близкие каникулы не прибавляли задора недавним подросткам. У них будто выключили звук. Чего нельзя было сделать раньше путем различных воздействий.

Сегодня была кульминация черных событий. Похороны на большом кладбище, напоминавшем город внутри города. Только тише и от чего-то честнее.

Толпы одногруппников, родственников, поклонников и друзей заполонили междурядья могил. Песнопения церковного хора, вопли и причитания не смолкали более часа. Во время тяжёлого ритуала Лора тихо рыдала.

Вера позволяла использовать свое плечо в качестве прочной опоры. Процедура прощания сблизила девушек, укрепив шаткий союз.

Во время мрачного процесса подруги стояли вдвоём немного поодаль от пёстрой толпы. И лишь когда все разошлись по домам, они подошли к свежему, цветочному холму, чтобы навсегда проститься с убитой. Потом направились к выходу из города могил, получившего сегодня нового поселенца.

Девушки брели дорогой усыпанной лепестками. По небу носились рваные облака. Солнце то слишком ярко било из синего укрытия, то наоборот пряталось в непроглядную глубь.

Ночью шел дождь. Оттого все было влажным и вроде как чистым. Хороша ли такая примета? Не ясно. Студентки не знали примет.

Вера рассматривала людей. Многие из них, склонившись в известной позе, торчали спинами возле оград.

В выходной день горожане пришли высадить цветы, кое-что покрасить, посыпать песка. И произвести другие процедуры благоустройства города мертвых. Будто там кто-то живёт и пристально наблюдает. Не бесполезное ли это занятие? Глупая память.

Вера, например, не хотела думать о маме. Зачем мучить себя тем чего нельзя изменить? Или она просто черства? Нет, скорее нежна. Боится получить порцию боли, маскируя страх под напускную жесткость.

У Лоры мыслей было поменьше. Вытирая в тысячный раз глаза бумажной салфеткой, она гнусаво произнесла:

— Ужас какой! Вообще, капец нафиг. Линочка! Я с ней даже не подружилась толком. Такая девчонка была. Самая крутая в нашей помойке. Почему именно ее? Столько шмар повсюду шатается. И никому ничего не делается.

Вера промолчала. Хотелось поспорить. Но в душе девушка понимала, что говорить плохо о несчастной сейчас просто нет смысла.

— Видишь, Верка! А ты говорила. Он монстр, понимаешь? Если такую красотку не пожалел, то у него ничего вообще человеческого нет. Психопат компьютерный. Хоть бы его на костре спалили, козла гребанного.

— Так стоп! — Вера замерла, когда кованые ворота погоста были уже совсем близко. — Ты опять за свое? Слышала, что в полиции говорят? Это был тот, кто ее знал и кому она доверяла. Скорее всего, забрался через окно. Там квартира соседняя пустая. Через балкон просто… А никаких компьютерных убийц не существует! Мы только что помирились. Давай уже с этим покончим.

— Чего? Ты даже здесь… Даже тут строишь из себя умняшку! Это был Удаленный. Он преследует всех. Он скоро нас как коров прикончит. Что тут непонятного? А ты все теории строишь, — Лора говорила, вытаращив глаза. Ее растрёпанные волосы, блеклые ногти — добавляли трагичности.

Она сама походила на жертву ужасного монстра, которую держали взаперти больше месяца.

— Хорошо, хорошо. Только не надо кричать. Прости, я не хотела. Не хотела говорить сегодня… Но Алинка сама много с кем… общалась. И часто это были не самые лучшие люди.