|
Г., валяя во рту слова и еле выжимая их из себя, говорил что-то о перемещениях… Об испанском языке, который Митя не очень хорошо знает, а Митя и не должен его знать! У него два — английский и французский, а испанский и итальянский он учил по собственному желанию — ходил на факультатив. А оказывается, обязан знать прекрасно, что-то о работе в Южной Америке… и закончил, совсем уже, видно, притомившись с Митей и все больше не уважая его, так: «Ну, идите, вам все на месте скажет Виктор Венедиктович», — имя и отчество Г.Г. уже проглотил, и получилось: Вх. тр Веньдхт…ч.
Но это ладно, он все узнает у В.В., но — через три дня??! Что делать? Нужно вызывать Нэлю с Митенькой. Срочно… Бред! Как он смог понять у Г.Г., — семья может прибыть попозже, если… Что «если» Митя не разобрал, но уяснил, что должен кровь из носу лететь через три дня — с семьей или без нее. Вообще, ему показалось, что Георгий Георгиевич вызвал его не столько, чтобы сказать об отъезде, — это могли сделать люди из канцелярии, сколько осмотреть Митю своими полузакрытыми, но опасно острыми, как лезвие бритвы, глазами. Он что-то хотел уяснить для себя и потому вызвал Митю. Но первое, что он должен сделать, — разыскать Веру. Он посмотрел на часы — половина шестого, она могла и уйти уже… Значит, мчаться туда — не имеет смысла. Он бросился к телефону. Там очень долго не подходили и наконец! — Митя даже вздрогнул от Вериного «А-але-е?» — Вера, счастье мое, Вера! Это я, — сказал он, задыхаясь, как от быстрого бега. Она помолчала и спросила: — Митя? — будто не поверила. — Вера, — сказал тогда он враз осевшим уставшим голосом, — я вправду умру, если ты сейчас же не приедешь ко мне. Умоляю тебя. Прости мне все прегрешения, прошу тебя!.. — Хорошо, — просто сказала она, — я приеду, но не сейчас. Часа через два. У нас совещание. Она говорила неправду — ей нужно было переодеться, причепуриться и тогда показываться Мите, на которого она и злилась и в которого была безнадежно влюблена. Она уже понимала его натуру, знала, что его не удержишь, — он выскользнет как угорь, и можно биться головой об стену — не приплывет. Если только захочет сам — только когда сам. Она пришла через три часа с четвертью. За это время Митя решил: она никогда не придет, она его бросила, разлюбила, влюбилась в кого-то другого… Потом другое: он ее бросит, наплюет на нее, вообще — не любит… Ну и разные другие варианты… И он вдруг подумал о Нэле и понял, что надо звонить: и время пройдет быстрее, и НАДО… к сожалению. Как назло подошел тесть, который сразу же заявил. — Ну, когда появишься, граф, твое высочество? Или поезд отдельный прислать? Митя не стал даже злиться и как-то отвечать, он просто сказал, что был сегодня у Г.Г. и его через три дня отправляют… — Ну-у?.. — удивился тесть с какой-то даже уважительностью в голосе. — У меня же письмо от Виктора Венедиктовича твоего… Там много интересного, — может, прибудешь ненадолго? Поговорить бы надо… — Да вы что, Трофим Глебович, я тут еле успею!.. Я ведь даже и предположить не мог! — Нэльке, наверно, надо будет следом катить, не успеет она. А Митеньку мы у себя оставим. Когда я уеду, с ним бабка будет… Ну, даю Нэлю. Счастливо тебе, — с каким-то значением сказал тесть. Подошла Нэля, недовольным голосом спросила (тесть что-то ей успел сказать): — Ну, что там опять у тебя? — Не у меня, дорогая моя, а у них! — раздражился Митя. |
