|
– Кол поднялся и отправился в купе проводников, откуда вскоре вернулся с бутылкой на этот раз «Белого аиста». – Надо было брать «Юбилейный», – прокомментировал его появление Василий, – «Белый аист» часто бывает паленым. – Прости, не знал, – радостно улыбнулся Кол и разлил коньяк по стаканам. – За чешскую бижутерию! – улыбнулся Вася. Но Кол пить не стал и даже поставил стакан на столик. – Обижаешь, друг, – сказал он. – Это не бижутерия. Думаешь, стекляшки какие-то. Ничего подобного – рубины в золоте. Очень оригинально и красиво. У нас таких еще не знают. – Настоящие рубины? – с улыбкой спросил Вася. – Ну разумеется, настоящие! Рубиновая щетка. Это тебе не гранаты какие-нибудь. Драгоценные камни. Потрясающе красиво. Катя, моя жена… Да что я говорю. Сам посмотри. Он резко поднялся, вынул из-под полки кейс и водрузил его на стол, чуть не свернув бутылку, которую ловко подхватил Василий. – Вот, – сказал Кол, расстегивая кейс. Внутри оказался покрытый черным бархатом картон с прикрепленными к нему украшениями: серьги, кулоны, броши, кольца, колье. Василий с интересом разглядывал шакутинские драгоценности. – А вот проспект. – Кол с гордостью помахал яркой книжечкой. – Здесь все указано: проба, вес до сотых грамма. В Москве у нас уже есть несколько точек. Теперь еду в Питер – будем искать новые рынки сбыта: похожу по художественным салонам, по комкам. – А документы у тебя на них есть? – Какие документы? – Золото все-таки. Я, как Остап Бендер, чту Уголовный кодекс. А там есть статья сто девяносто первая. Незаконный оборот драгоценных металлов и драгоценных камней. Оборот был для Кола неожиданным. – Да ладно, все этим занимаются, – бодро продолжал Василий. – Считай, тебе крупно повезло. Это, правда, не наш профиль. Но один мой друг держит несколько магазинов антиквариата. Знаешь лавку на Невском? Это его. Я думаю, он заинтересуется. Сейчас дам тебе телефон… Хотя лучше я с ним сначала сам переговорю. Завтра с утра и свяжусь. – Это было бы здорово, – обрадовался Кол. – У меня есть кое-какие наводки, но лучше, когда через знакомого человека. Кол аккуратно сложил бархатные дощечки с украшениями обратно в кейс, но прятать под скамью не стал, а поставил просто под стол. – Ну что ж, за чешские бриллианты – улыбнулся Василий, поднимая стакан. – За успех! – подхватил Кол и выпил одним махом. Он поморщился, еще раз взглянул на этикетку бутылки и заметил: – А ты прав: «Юбилейный» был лучше. – Я же тебе говорил, – развел руками Василий и снова поднял стакан. – Давай теперь за фрукты и овощи. – Безусловно! – сказал Кол и снова выпил. Через несколько минут его внезапно потянуло в сон. «Устал я чего-то», – успел подумать Кол, прежде чем провалился в пустоту. Когда через десять минут полномочный представитель фирмы «Олеся» захрапел, не успев даже как следует раздеться, Вася взял в руки длинную узкую бутылку из-под «Белого аиста» и, задумчиво рассматривая этикетку, сказал вполголоса: – А коньяк-то и точно паленый… Четверг, 23 октябряАнгелина Степановна Аникина никогда не падала в обморок. Не из слабонервных. А уж чего она только не навидалась, работая вокзальной уборщицей. Трупы? Не перечтешь. Одних бомжей сколько помирает. И все норовят скапутиться именно на вокзале! И ей ли, Линке Аникиной, крови бояться? Видала и поножовщину, и белую горячку, раз даже роды принимала. |
