— О Господи! Так, значит, она промахнулась? Тебе чертовски повезло.

— Я совсем не уверен в том, что это везение. Девушка целилась мне прямо в сердце, Ройал, а потом вдруг взяла чуть выше.

— А кто-нибудь называл тебя по имени?

— Дай-ка вспомнить… Да, Хэнк орал: «Стреляй, Бенкрофт, или быстро убирайся отсюда, осел!»

Перед внутренним взором Ройала снова возник образ той девушки.

— Черт побери, ведь прошло уже по меньшей мере семь лет. Неужели он решил теперь вот так вернуть мне старый долг?

— Может, перестанешь бормотать себе под нос и объяснишь, что за чертовщину ты несешь?

— Это длинная история.

— А я никуда и не спешу.

Снова наполнив бокал, Коул выслушал историю Ройала.

— Я никому этого не рассказывал, потому что никто не должен знать об этом. Я не хочу, — заявил Ройал, закончив рассказ.

— Ну и что из того, черт возьми? Они все равно постоянно угрожают тебе. Разве это удержало Рамиреса от нападения на твое ранчо?

— Я никогда не думал, что это он. — Ройал поднял руку, убеждая брата помолчать. — Точно не знаю, но по-моему, это не он. — Посмотрев в свой бокал, он тихо спросил: — А как выглядит девушка?

— Сказал своим, что не помню, какая она собой. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из них начал преследовать ее. Но девушка — просто чудо, Ройал. Да, чудо! Не очень высокая, но в ней что-то есть… — Коул покачал головой. — Вот поэтому я и не смог выстрелить в нее. Так и стоял разинув рот и думал: неужели эта светловолосая девушка способна выстрелить в человека? Она была во всем черном и сидела па хрупком вороном жеребце. Потрясающе! Если Рамирес заменил ей отца, боюсь, девушка скоро вновь осиротеет.

Антонии пришлось смириться с неизбежным. Все было кончено, и она понимала это. Девушка даже пригласила священника, чтобы он принял у Хуана последнее причастие. Целых одиннадцать лет она жила под отеческой опекой этого человека, который вел такую жизнь, будто взял ее у кого-то взаймы. Теперь Антония снова останется одна. Даже ее собаки Сейджа не стало. Она была на поспешных похоронах Мануэля и Хулио, видела, что вскоре и Хуан покинет их.

— Детка, подойди ко мне, — попросил Хуан, лежавший на кровати. — Нам надо поговорить.

— Нет. Вы должны беречь силы. — Антония опустилась на колени возле Хуана и приложила его руку к своей щеке.

— Мне нечего уже больше беречь. Слушай. Ты должна вернуть мой долг. Этому гринго, Бенкрофту. У меня был план. А теперь тебе придется выполнить его.

Стервятники уже крутятся вокруг. У него хорошая земля, и людям не терпится заполучить ее.

— По-моему, его брат служит в конной полиции. Я могла застрелить его, но не стала.

— Этого недостаточно. Я должен ему за две жизни. Ранчо для этого человека — все равно что жизнь. Хуан Рамирес сохранит ему его собственность.

— А кто хочет отобрать землю и как мне помочь ему? — Антония едва удерживала слезы, видя, как жизнь покидает тело Хуана.

— У Бенкрофта есть близкий человек, но я не знаю его имени. Раулю надо отомстить. Это он застрелил его родителей. Делал много набегов. Доставил много неприятностей. — Она кивнула, и слезы хлынули из ее глаз. — Они хотят ослабить Ройала, надеясь, что он сломается.