- В прошлый раз так же было, - пояснил Лебас. – Витус Бамут тут же послал два десятка загасить костёр и сигнальщиков поймать, да только пусто всё оказалось. Дикари у Столба на уши встали, а сигнальщики словно сквозь землю провалились. Вот так, уважаемый: вас уже ждут.

Типат недовольно нахмурился. Зря простолюдин рот открыл. Передний гребец, здоровенный парень в светло-серой шерстяной рубахе, нервно стукнул веслом о палубу. Слаженная работа вёсел тут же сбилась с ритма. Того и гляди хай подымут. Типат во всеуслышанье заговорил:

- Для тех, кто ещё не заметил сигнала, - Типат показал на чёрный столб дыма над лесом, - сообщаю: дикари нас уже заметили. А для тех, кто забыл, напоминаю: вы все знали, на что идёте и за что каждому из вас я заплатил вдвойне! Переговоры с дикарями буду вести я. Вам даже не придётся сходить на берег. Так что взяли вёсла и работать!

Подействовало. Слаженная работа вёсел возобновилась, струг прибавил скорости. Жалкий сброд, Типат отвернулся. Трусливые простолюдины уткнулись каждый в своё весло и стараются не глядеть по сторонам. Бог с ними: гребут и ладно. Вскоре над кромкой леса показалась белая вершина Великого Столба.

Ещё одна причина добраться до крепости дикарей как можно быстрее. В первый день дикари будут собирать силы и предупреждать соседей. Нападать, быстрей всего, они не будут – всё лишний шанс договориться с ними, прежде, чем в струг полетят зажигательные стрелы.

Через два часа струг вышел к месту слияния Апеса и Випеса. Заросшие густым лесом берега разошлись далеко в стороны.

- Вот это да! – от удивления ахнул Типат.

Большой речной полуостров полностью очищен от непролазного леса. Вместо высоких сосен да берёз глаз радует простор вспаханных полей. С расстояния в несколько километров широкие полосы обработанной земли кажутся вытянутыми прямоугольниками. Высокая сторожевая башня возвышается на границе жёлтого песка и зелёного луга. Несколько деревянных пристаней отходят от западного берега, но лодок не видно. Небольшой деревянный домик сиротливо жмётся у кромки воды за крайней пристанью. Но больше всего поражает другое.

На белую громаду Великого Столба словно одели медный ошейник. Исполинская скала окружена высокой крепостной стеной. Отсюда, с южной стороны, можно легко насчитать целых одиннадцать башен. А сколько ещё на другой, на северной?

- Каково? А! – простолюдин Лебас гадливо оскалился. – Не будь с нами самого витуса Бамута, члена Совета Благородных, нам бы никто не поверил. Вот!

- Да-а-а… - протянул Типат. – Не! Конечно. Я слышал о крепости дикарей. Но… Чтобы так. На самом деле…

В Лемай до сих пор ходят слухи, что витус Бамут сильно преувеличил возможности дикарей, чтобы хоть как-то оправдать своё позорное поражение. А простолюдины, кому довелось штурмовать крепость возле Великого Столба, только вторят ему. Но, похоже, витус Бамут был прав. Даже издалека сооружение дикарей производит сильное впечатление.

Зато, Типат аж зажмурился от удовольствия, с дикарями действительно можно будет неплохо поторговать. Раз они умудрились соорудить такое! То… Значит у них есть склады и амбары. А в этих самых складах и амбарах может найтись немало достойного обмена. В этой части авантюрный план оправдал себя на все сто. Осталось сущие пустяки – договориться с дикарями.

Как и следовало ожидать, вокруг ни души. На чёрных прямоугольниках возделанной земли ни одного крестьянина. На обширном лугу ни одной коровы или хотя бы козы. Ясно дело – дикари попряталась за крепостной стеной. На то, чтобы вытащить на берег лодки и загнать во внутрь скот у них было предостаточно времени.

Когда до сторожевой башни осталось пара сотен метров, Типат приказал остановить струг и выбросить якорь. Можно было бы подойти ближе, но простолюдины и так трясутся от страха.