Страстные стоны трансформировались в сиплые всхлипы и яростное рычание. А я тихо умирала за зеркалом.

* * *

Обои они доклеили еще не скоро.

Обрывки души и крошки сердца никак не соглашались собраться в кучу. Мне даже хотелось, чтобы зеркало потухло, испарилось, раскололось. Наверное, было бы не так ужасно сгинуть в небытие, чем увидеть то, что мне было суждено лицезреть. Возможно ли потерять сердце, душу и выжить после этого?

— И чего тебе не хватало? — именно эту фразу я услышала поздно вечером, когда Алексей спал, обнимая ее.

Я отвернулась. Ответить хоть что-то я не смогла. Сорванное горло и истерзанные губы не желали слушаться. Чего мне не хватало? Наверное, этого: ощущения бездны под ногами, боли ревности, безнадежности, чувства потери.

Отвратительная привычка людей — не ценить то, что имеют. И страшная кара за это — лишиться всего. Прозреть бы на день, на час раньше.

— Ты не смогла, а я клянусь, сделаю его счастливым.

Конечно, она говорит об Алексее. Он самый важный и ценный в моей жизни. Самый необходимый и родной. В течении десяти лет мы постепенно выпустили из рук ту нить, что когда-то накрепко соединила нас. Она натянулась до предела, но не лопнула до сих пор, значит крепка, значит еще не все потеряно. Есть ради чего бороться. Я не отпущу его, не отдам. И пусть мне не забыть сегодняшнего вечера, не выбросить из головы воспоминания о его близости с другой, но помнить буду и то, что он не предавал меня. Буду больше ценить то, что есть у нас. Любовь — слово из лексикона молодости. У нас есть гораздо большее — родство душ. Мы не просто привязаны друг к другу химией гормонов, мы одно целое в духовном плане. Мы родные телом и душой. Это очень важно, это просто бесценно.

* * *

Я на самом деле считала, что больше ничего в моей жизни не сможет вызвать у меня слезы. Опять ошиблась. Только теперь это были слезы не боли, а нежности.

Глупо, наверное, но я плакала, когда Алексей тайком ушел рано утром, чтобы вернуться с букетом цветов. Это было невероятно трогательно. Я не стала накручивать себя и рвать душу, просто постаралась подумать об этом, как о его попытке сделать приятное МНЕ. Она выглядит, как я, говорит, как я, наверняка и пахнет, как я. Для него она — это я.

Осталось лишь придумать, как вычеркнуть из этого уравнения лишнее.

— Леша, — ласково сказала я, обведя его отражение пальцами по контуру, словно погладила. — Любимый.

Он вздрогнул и обернулся к зеркалу. Я застыла, не поверив глазам. Услышал?

— Леша! — более настойчиво позвала я.

На этот раз больше ничего не произошло, но чувство маленькой победы поселилось во мне. Почему так вышло? Почему именно сейчас?

Стала ли я сильней и уверенней? Или это была просто игра воображения, подбросившая то, что я хотела увидеть и услышать?

Но сомнения растворились, когда я встретилась взглядом со своей копией. Злость, бешенство, угроза промелькнули в них. Она испугалась и тоже была не намерена уступать.

— Любимый, — она потянулась как кошка и словно невзначай стянула покрывало с обнаженного тела. — Как думаешь, может нам стоит устроить себе «медовый месяц»? Убежать ото всех на пару недель, чтобы никто нас не нашел и не дозвонился. Только ты и я.

Алексей, едва касаясь и вызывая предвкушающие мурашки, провел губами вдоль оголенной ножки, потом поднялся до самой груди, где задержался для более настойчивой ласки.

— Надюш, я так давно не слышал таких слов, что готов отправиться на край света, лишь бы снова их услышать.

— Прости, дорогой, наверное, нас жизнь слишком замотала.