— Выслушай меня и не суди слишком строго. Я не буду пытаться оправдаться перед тобой… Бедственное положение моей сестры мне было неизвестно, она редко писала и никогда не жаловалась на бедность, я считал ее богаче себя… Я поддался влиянию… распорядился всем моим состоянием… Я сделал духовное завещание в пользу Сусанны, и после моей смерти ей достанется все, чем я владею.

— Что же, дядюшка, ответила Диана, — разве вы не были вправе этого сделать? Ведь вы ничего не должны ни моей матушке, ни мне.

Жан де Визе со злостью ударил кулаком по столу и воскликнул:

— Но я поступил, как подлец, я переделаю завещание, иначе совесть не даст мне покоя.

— Что же, дядюшка, действуйте по вашему усмотрению, я охотно приму ваше благодеяние.

— Сейчас же устрою это дело, сделаю другое завещание и уничтожу первое… Впрочем, для другого это было бы легко, а для меня… есть непреодолимое препятствие.

— Я не понимаю вас, — удивилась Диана.

— Чтобы духовное завещание имело законную силу, нужно, чтоб оно было целиком написано рукою завещателя или же засвидетельствовано самим нотариусом и четырьмя посторонними лицами, если завещатель не в состоянии писать сам. А ты сама видишь, правая рука моя давно в бездействии, паралич не позволяет мне выйти из дома, а Сусанна не допустит ко мне нотариуса. Итак, завтра ты выйдешь из дома, как будто на прогулку в поле, а сама отправишься в Блуа. Там ты разыщешь моего старого приятеля нотариуса Ролана, расскажешь ему, в чем дело, и тотчас же приедешь сюда с четырьмя свидетелями. Если Сусанна не будет вас пускать, то вы войдете силою. Вот мой план, милая Диана.

— Завтра же, милый дядюшка, я исполню ваше желание.

Через два часа после этого разговора возвратилась Сусанна. Она внимательно смотрела на дядю и племянницу, как бы желая узнать, что происходило в ее отсутствие.

На другой день Диана оделась в черное платье, надела на голову соломенную шляпку, и никем не замеченная вышла из дома. Она направилась по дороге в Блуа. Через полчаса после ее ухода служанка подошла к старику и спросила его с озабоченным видом:

— Где ваша племянница?

— Не знаю, должно быть, в своей комнате или в саду.

— Неправда, ее нигде нет.

— Не пошла ли она в поле прогуляться?

Сусанна уперла руки в бока и продолжала:

— Итак, вы дозволяете, чтобы молодая девушка бегала в одиночку по полю. Хорошо же вы за ней смотрите!

Старик побагровел.

— Сусанна, — сказал он строго, — будьте сдержаннее, я запрещаю вам так говорить про мою племянницу.

— А, вы запрещаете… было время, когда вы любили меня… теперь же вы хотите меня прогнать, что же, гоните… Но знайте наперед, — я не уйду отсюда; вы тяжело больной человек, и я не оставлю вас до самой вашей смерти.

Через три часа Диана вернулась. Она запыхалась от усталости и быстрой ходьбы.

Войдя в комнату, девушка сделала знак дяде, что ей все удалось. Старик понял ее, и лицо его просветлело.

Этот знак не ускользнул также и от Сусанны, и в душу ее закралось сомнение. Она побледнела от злости.

«А, — подумала она, — вы секретничаете от меня, но я узнаю ваши тайны. Посмотрим!»

В полдень Сусанна вышла из дома и поспешила в Блуа к нотариусу Ролану. Нотариуса не было дома, и она обратилась к его помощнику.

— Я пришла от господина Визе.

— Только что от него приходила девушка, красоточка, надо сказать. Завтра в двенадцать часов нотариус будет у господина Визе.

Этого ответа было достаточно, чтобы подтвердить сомнения Сусанны.