— Так что ж? Нам, кажется, не привыкать к таким делам!

— Постойте-ка! — насторожился Купидон. — Никак кто-то едет.

Действительно, послышался конский топот. Разбойники спрятались за хижину.

— Посмотри, Купидон, — сказал Рысь, — не графиня ли это Рени едет?

— Двое мужчин: один высокий, другой маленький.

— Ну, эти, стало быть, нас не касаются. Они проедут мимо.

Рысь ошибался. Новоприезжие остановились, и мошенники услыхали знакомый им голос Жерара.

— Кажется, здесь. Но никого не видать, везде пусто.

— Не может быть! — возразил другой. — Они осторожны, вероятно, спрятались. Услыхав нас, они явятся.

— Вы угадали, графиня, — сказал Жак Обри, выходя из засады. — Мы здесь. — Он узнал Виолу, одетую в мужской костюм, который рельефно обозначал ее красивые формы; за поясом у графини были два пистолета.

— Все в сборе? — спросила она.

— Да, графиня, все четверо.

— А перевозчик?

— В подвале.

— Исполнили мои приказания относительно дома на острове?

— Все, как сказали. Я в продолжение целого часа следил за тем, что делается в доме.

— Маркиза одна?

— При ней один слуга.

— Как велико расстояние от хижины до противоположного берега острова? — продолжала спрашивать Виола.

— Не более десяти минут ходьбы.

— Ну, так слушайте мой приказ, — скомандовала Виола. — Скоро сюда явится маркиз де Салье, он сбежит с дежурства и постучится в дверь перевозчика. Вы отворите ему.

— Ясно.

— Но он ни в коем случае не должен добраться до другого берега.

— Что же? Убить его? — спросил Жак Обри.

— Сена глубока! Волны ее охотно поглотят труп маркиза, — хладнокровно пояснила Виола.

Мошенники замялись.

— Каждому из вас по сотне двойных луидоров! — добавила Рени.

— В таком случае мы согласны. Да, трудно добывается насущный хлеб! — решил Рысь.

Между ними последовало взаимное соглашение и решено было, как действовать, чтобы убить де Салье. Стальная Проволока и Купидон вошли в хижину перевозчика, Рысь и Иволга поместились за углом. Виола Рени и Жерар спрятались в группе густых тополей, откуда они могли следить за развязкой готовившейся драмы.

Водворилась полная тишина. Разбойникам, впрочем, пришлось недолго ждать. На дороге послышался цокот лошадиных копыт. От лошади валил густой пар, сидевший же на ней всадник был весь обрызган грязью.

В двадцати шагах от хижины перевозчика лошадь упала от изнеможения.

Всадник, маркиз де Салье, даже не взглянул на павшее животное, высвободил ноги из стремян и, подбежав к хижине перевозчика, закричал:

— Эй, перевозчик! Живее! Десять луидоров за перевоз!

Ответа не было. Де Салье с силой толкнул дверь и мгновенно очутился посреди хижины.

Сальная свечка все еще дымилась. Маркиз рассмотрел две человеческие фигуры со шпагами в руках. Не подозревая в них врагов, он спросил:

— Где перевозчик?

Но так как ответа не последовало, то маркиз направился к двери. Жак Обри стоял на пороге, вытянув шпагу и загородив ему дорогу.

— Что вам угодно? — спросил де Салье. — Я приказываю вам пропустить меня!

Рысь также сделал шаг вперед. Маркиз сообразил, что он попал в западню. Он быстро отскочил к окну, вышиб раму и выскочил. Но тут его ожидала шпага Иволги, который готов уже был вонзить ее в грудь маркиза, но де Салье ловко увернулся, выхватил свою шпагу из ножен и проколол насквозь напавшего на него разбойника, который мгновенно повалился на землю.