– Более серьезные сведения будут – и деньги прибавятся.

– Хм, постараюсь.

– Только аккуратней, вроде как невзначай. Ты, боярин, живым мне больше нравишься.

Боярин засмеялся:

– Я себе тоже. Прощай!

Холоп, поджидавший в сенях, с поклоном проводил Андрея до ворот.

По дороге к дому Андрей неспешно размышлял. В принципе, даже одна фамилия стоила серебряного рубля, хотя на эти деньги хутор купить можно было. Но лиха беда начало. Боярин начал приносить пользу, и это главное. А деньги – они засасывают. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Надо Егора в Новгород посылать. Как не вовремя! Не хватает ему людей. Завтра Егор уедет, и придется самому в лавке стоять. А что за купец, если лавка закрытая стоять будет? Вопросы или любопытство ненужное возбуждаться станут.

Придя домой, Андрей позвал Егора. Тот уже спать собрался.

– Придется тебе, Егор, завтра в Новгород к Гермогену ехать, бумаги ему передать. А на словах скажешь: купец Щукин москвичами подкуплен, на вече за Литву кричать будет. И еще: пусть, кроме тебя, еще помощника мне даст, а лучше – двух. Вот ты сейчас на три-четыре седмицы уедешь, в лавке стоять надо – а кто с людьми встречаться будет? И еще задумка есть. Передай: одного пусть с тобой пришлют – для связи, а второй чтобы воин был, да людей мог в ватажку собрать, верховодить.

Егор выслушал Андрея внимательно, кивнул. Андрей достал кошель и отсчитал ему деньги на дорогу.

– Бумаги в чужие руки попасть не должны! – напомнил он ему.

– Костьми лягу, а не отдам! – клятвенно заверил его Егор.

– Ежели костьми ляжешь, бумаги на трупе найдут. Ты живым до Гермогена доберись.

Утром после скромного завтрака Егор попрощался и ушел. Хороший помощник Андрею попался – толковый, исполнительный. Таких бы еще пару – и легче было бы работать. Не в смысле – самому на печи лежать и руководить, а просто эффективней.

Андрей открыл лавку и встал за прилавок. Подходили покупатели, брали товар. Был бы он простым купцом – радовался бы: прибыль идет. Но деньги для него – дело десятое, его информация интересует. А ее могут дать только те, кто в Кремль вхож и в Александровскую слободу – куда ему доступа нет.

Так Андрей отстоял за прилавком неделю.

В конце недели, закрыв лавку пораньше, он пошел в трактир на встречу с Сафоном. Едва успел зайти, снять комнату и сделать заказ, как вошел писарь. Увидев пустой стол, он не смог скрыть своего разочарования.

– Все сейчас будет, – успокоил его Андрей, – садись.

В это время прислуга внесла в комнату пиво, пироги.

– Сей момент мясное подадим, доходит. – Половой исчез за дверью.

Сафон накинулся на пироги и пиво. Андрей тоже был голоден, из-за наплыва покупателей сегодня присесть в лавке не удалось.

Пока они ели рыбные пироги с сигом, запивая пивом, принесли гуся, фаршированного гречневой кашей, и чечевичную похлебку с куриными потрошками.

Пока гусь остывал, они съели похлебку и за гуся взялись уже не спеша, утолив первый голод. Сафон уплетал за обе щеки.

– Кормят здесь хорошо, – еле проговорил он с набитым ртом.

– Э, брат! Когда деньги есть, везде хорошо встречают и кормят, – намекнул ему на дело Андрей. Ведь не только есть Сафон сюда ходит!

Писарь отложил гусиное крылышко, вытер руки о полотенце, не спеша достал из рукава сложенную бумагу и торжественно протянул Андрею. Лицо у него было довольным.

– Ты в двух словах скажи, чего лыбишься? – не выдержал Андрей.

– Нет, ты сочти!

Пришлось Андрею читать.

Список оказался и впрямь интересным. Царь просил принять посольство в Швеции для переговоров – меди купить.