— Богохульница! Нельзя печь хлебы на груди у бога.

И, повернувшись, чтобы идти прочь от нее, старец поскользнулся на гальке, с трудом преклонил колени и взял камешек в свои узловатые старческие руки. Руки эти были все в синяках от ударов, которыми они осыпали мужчин и женщин. А мудрый старый философ вымаливал прощение у камня.

Луна зашла. В задней комнате шатра лежала девушка с рыжевато-коричневыми волосами и размышляла. За стеной спали ее сестры. Это была ее первая брачная ночь. Жених, ее двоюродный брат, которого она видела не более трех раз, привел красавицу в их спальню и запер дверь на засов.

Девушка впала в тоску. В общем, ей нравилось, когда на нее смотрят мужчины, но сама она никогда ими не интересовалась. И хотя сердце новобрачной было свободно, мужа своего она невзлюбила.

— Ну же, дорогая Зарет, — торопил он, — ложись ко мне.

Они легли на диван со множеством подушек. Жених неловко расстегнул пояс Зарет, ощупал вышивку на корсаже и вынул блестящие хрустальные, шпильки из ее волос.

Пока он проделывал все это, легкое чувство отвращения и недоверия, уже зародившееся в девушке, усилилось. Вдруг ее взгляд привлекло узкое окно. Там, за железной решеткой, сидел черный бархатистый кот и смотрел на нее глазами-озерами. В этих глазах юная красавица прочла послание, такое же ясное, как если бы оно было написано буквами: «Тебе стоит лишь поднять одну из своих острых шпилек, которыми этот болван только что поцарапал тебя, и воткнуть ему в голову. Сделай так, и у тебя будет другой, лучший любовник».

И Зарет вспомнила темного мужчину, проходившего между шатрами в ночь накануне их прихода в Белшевед.

Тем временем жених тискал и щипал ее груди. Когда он придавил Зарет своим телом, словно упавший мул, девушка подумала: «А что, если незнакомец был богом, темным богом из белоснежного города. Вдруг он выбрал бы меня себе в невесты, а этот увалень — единственное препятствие. Тогда, избавившись от него, я лишь докажу свою веру».

В этот момент ненавистный жених начал продвигаться своими неловкими пальцами вниз по телу Зарет. Девушка, изменившись в лице, схватила ближайшую шпильку и воткнула ему в глаз. Он умер беззвучно, и безжизненное тело тут же откатилось в сторону. Но красавица в тот же миг забыла об этом, потому что в следующую секунду черный кот упал на ее грудь, как бархатная перчатка.

Лишь мгновение это создание оставалось котом. Затем оно превратилось в мужчину. Девушка увидела его лицо мельком, но этого хватило, чтобы оценить его красоту. Лицо обрамляли длинные черные вьющиеся волосы. И еще были глаза — черные омуты. Но все-таки девушка поняла, что перед ней не тот изумительный незнакомец, которого она видела тогда ночью между шатрами, а кто-то другой, всего лишь чуть-чуть менее привлекательный. И все же он был прекрасен, этот другой незнакомец; прекрасен телом и искусен в ласках. Ночной гость накрыл ее, словно бледная тень, и даже его дыхание оказалось чудесным, пьянило ее… и красавица, опьяненная, решила, что бог принял этот человеческий облик, чтобы не поразить ее своей божественной энергией.

Затем демон — мечта Зарет (а это был действительно демон, один из эшва, служивших ваздру, князьям Подземного Мира, — демон, от ласк которого млели все женщины и открывались даже дверные замки) — начал ласкать ее, и от этих ласк тело девушки таяло, и внутри все пульсировало. Ее тело изменилось, когда демон коснулся его. Волны горячей слабости прошли вниз по рукам Зарет под его пальцами, груди набухли, а живот под нажимом его серебряной мускулистой плоти стал излучать свет. Когда демон проник в нее, хотя Зарет и была девственницей, она не почувствовала боли, лишь ощутила в себе сильный и прямой стержень, как если бы две части разделенного целого соединились в чудесном исцелении. Он двигался по ней сначала медленно, словно река, и эта река постепенно увеличивала скорость своего течения.