Их отец, грубый и бездушный человек, скупился наряжать своих дочерей. А в городе поблизости жил хитрый купец, торговец шелком, каждой из них он украдкой, бывало, говорил:
— Твое тело, так напоминающее магнолию, будет смотреться лучше в шелковых нарядах, чем в домотканых одеждах. Заходи ко мне как-нибудь вечерком, и я подумаю, чем тебе помочь.
Но ни одна из девушек так и не решилась прийти к нему. Они не хотели идти, поскольку, несмотря на всю свою наивность, отлично знали, что жирные желтые пальцы купца чаще касаются их тел, нежели рулонов шелка. Самая же младшая из сестер утверждала, будто он засунул себе в штаны какое-то животное, и оно шевелилось каждый раз, когда девушка склонялась, чтобы восхититься новыми образцами шелка, которые торговец не уставал ей показывать.
Но несомненно одно — старый разбойник думал о девушках, а они ни на минуту не забывали о шелках. И однажды ночью сестры придумали план.
Купец находился в дальней комнате своей лавки и подделывал записи в книгах, чтобы обмануть королевских сборщиков налогов. Вдруг в дверь стали осторожно скрестись.
— Кто там? — взволнованно спросил купец. В те времена было мало грабителей, но он, будучи сам нечист на руку, хорошо знал об их существовании и был готов к встрече с ними в любой момент. — Не забывайте, что мой дом охраняют шестнадцать слуг и дикая собака.
Но за дверью раздался сладкий голос:
— Это я, дорогой купец, Фейр, седьмая дочь фермера. Но если у тебя здесь дикая собака…
Купец подпрыгнул, обрадовавшись своей удаче, и настежь распахнул дверь.
— Проходи же в мою недостойную лавку, — воскликнул он, пропуская Фейр внутрь. — Здесь никого нет, кроме меня, ты ослышалась. Дикая собака! Какая чепуха! Не бойся, подходи ближе, и я подберу тебе шелк на платье. Однако я не смогу удовлетворить твой вкус, пока ты одета. Тебе придется снять свою одежду, — игриво сказал ей торговец.
Фейр быстро разделась. А купец тем временем облизывал губы и закатывал глаза. Фейр заметила, что странный зверь опять сидел в его штанах.
— Теперь встань здесь, у стенки, а я обмерю тебя, — сказал купец.
Фейр скромно повиновалась, и купец, не в силах больше сдерживаться, бросился на нее.
— Неужели все это так необходимо? — удивилась Фейр, когда он обнимал и целовал ее.
— Разумеется, да, — заявил купец, расстегивая штаны.
— Что-то я сомневаюсь в этом, — сказала Фейр и, повысив голос, позвала своих сестер.
Шесть девушек, ждавших снаружи ее сигнала, кинулись к сестре, размахивая различными предметами домашней утвари, которые тут же обрушили на купца.
— Это я, Флит, старшая дочь фермера! — завопила Флит, ударяя его по левой голени большим крюком для мяса.
— А это Флейм! — закричала Флейм, ударяя по другой голени маленькой сковородкой.
— А это Фоум! — и девушка ударила купца по ягодицам.
— А это Фэн! — и уже другая красавица ударила его по спине.
— Вот тебе и от Фунтин, попробуй это! — провозгласила Фунтин, выливая на него холодное масло из кувшина.
— А я Фейвор, — добавила Фейвор, ударяя его по голове щипцами.
Купец заорал, запрыгал и, поскользнувшись на разлитом масле, растянулся на полу. Тогда семь девушек стали немилосердно его бить, пока несчастный не взмолился, предлагая сестрам забрать весь шелк, который они смогут унести, лишь бы они оставили его в покое. Последствий такого предложения торговец не мог предвидеть, поскольку дочери фермера предусмотрительно захватили с собой отцовскую телегу, запряженную быками, и теперь нагрузили ее доверху. Купец вьет и заламывал себе руки.
— И не вздумай никому рассказывать, что мы были здесь, — посоветовала Флит. |