- Ну скучная, - пожимаю я плечами. – Зачем мне моих людей тебе скармливать? Я что, голливудское кино снимаю? Эффектной финальной сцены ищу? Да и ты не хуже моего понимаешь: это наша война. Они, - я обвожу руками притихшее мое «подразделение», - свое дело сделали. Вывели нас друг на друга и любезно согласились поприсутствовать при перебрехе богов.

- Тогда уж при битве Добра и Зла, - ухмыляется Яся. – Ты – Добро, я - Зло. Роли распределены. Надеюсь, у тебя не было намерений подлизываться и за жизнь трындеть? Предупреждаю: со мной твои слащавые разговоры не пройдут. Мне нужна эта вселенная. Я ее создала не в меньшей мере, чем ты. И не отдам ни за сладкие речи, ни за красивые глазки.

- Да я всего-навсего спросить хотела, - смиренно складываю ручки я. – Зачем тебе верхний мир? Что ты собираешься из него сделать?

- Ой-ой, спросить она хотела! – обезьянничает наше Вселенское Зло. – Или не знаешь? Мне нужны рабы. Идеальные рабы. Отражающие мою точку зрения, как свою. Если я заскучаю и мне понадобятся враги, чтобы размяться, я всегда могу отпустить поводок и дать послабление самым бойким. Пусть побунтуют. А потом – ап! – Она делает загребающее движение пухлой холеной ручкой, - и обратно на привязь. После нескольких показательных казней.

- Как в зазеркалье, в городе принцессы-жабы? – тихо спрашивает Дубина.

Яся, чуть повернув голову, разглядывает почерневшее торнадо, в котором молнии полыхают, словно сосуды, в которых течет не кровь, а чистая энергия.

- Да… - произносит она наконец с самодовольством в голосе. – Эта принцесса – моя удача. А вот ты – результат неудачного эксперимента. Хотя доктор и обещал, что это будет прорыв. И ты станешь образцовым рабом, базовой моделью. Увы! Вмешалась шебутная старушонка, Асей порченая, и лишила тебя отличных перспектив, мой мальчик.

- Каких… перспектив? – голос Дубины опасно напоминает гром. Если бы гром умел шептать.

- Перспектив стать моим. – Яся делает маленькую, но четкую паузу. – Моим доверенным лицом. Исполнять мою волю и иметь все, чем этот мир богат. Мне-то самой немного нужно – впрочем, как и всем истинным хозяевам мира…

- Да уж, немного! – ржу я, не удержавшись. – Отдай свою личность хозяину мира – и получи взамен, э-э-э, компенсацию. Вот только после первого этапа обмена некому будет хотеть и получать что бы то ни было. Парень после усилий твоего чудо-доктора больше всего любил стоять в углу на карачках, мебель изображать!

- В стоянии на карачках нет ничего плохого, - насмешливо бросает эта покровительница наук. - Любой труд почетен, коли приносит чувство удовлетворения. Тем более для тех, у кого мозгов не больше, чем у табуретки!

- Слушай, а почему ты такая злая? – раздается голос из-за моей спины. Викинг. Она и сейчас воспринимает Слово Хаоса в качестве злой мачехи, подменившей собой маму девушки по имени Хасинта. – Ну, дразнили тебя в детстве… В детстве всех дразнят. Не за жопу, так за рожу. Какая ж ты слабачка, если из-за такой херни…

Яся смотрит в сторону меня и Викинга с брезгливым любопытством. Я не вижу в ее глазах ни застарелой обиды, ни свежей. Мой враг оценивает, к какому делу он приспособит нахальную «порченую старушонку». Когда победит. Жирная тварь не сомневается в том, что победить ее невозможно. Она еще пооткровенничает напоследок, перед тем, как стать единовластной повелительницей вселенной, еще впустит нам в душу толику яда, обессиливающего, обездвиживающего, обескураживающего… А сама тем временем помечтает о бравом новом мире, который построит на костях моего, пестрого и неуклюжего, точно сшитого из ярких заплат – детских сказок, приключенческих романов, фантастических снов.