В ответ вновь сверкнули белоснежные крепкие зубы:

— Мой Марику обещать тебе носить каждый день, значит мой выполнять и приносить.

— Ну так давай, чего ты тянешь?!

— Слишком опасно ходить каждый день. Твой сказать мне, сколько дней быть здесь. А мой завтра принести за один раз сколько надо.

Никиту кольнуло неожиданное подозрение, не пытается ли этот черножопый наркодилер выведать у него сроки начала операции, но это соображение тут же было вытеснено мыслью о том, что если он завтра возьмет сразу на оставшееся время, то ему больше не придется, обливаясь холодным потом от страха совершать эти ночные путешествия.

— Я уеду отсюда через пять дней. Так что еще пять доз ты должен мне принести.

— Точно через пять? Вдруг не пять, а три, а я принесу пять? Твой меня не обманывать?

— Нет точно, через пять. Старший сегодня сказал, что твоему Теодоро через пять дней сектым сделают. Так что дольше я в этой сраной стране не задержусь, хотя неси на всякий случай шесть, мало ли что. Понимаешь, обезьяна? Пять и еще одну на дорогу! Шесть!

— Моя понимать! Шесть! Сектым — что это?

— Не твоего ума дела, завтра приноси шесть. Остальное у Марика спросишь потом, или сам увидишь.

— Ладно, моя принесет шесть. А теперь за сегодня твоя взять.

Маленький бумажный комок перекочевал из черной ладони в белую.

— Все, моя уходить! Бай!

— И тебе бай, макака! Хороших снов!

Сжимая в кулаке свое сокровище, Никита вылез из кустарника. Он чувствовал немалое облегчение, встреча прошла без сучка и задоринки, очередная доза у него в руке, а завтра он получит весь запас героина вперед. На душе было легко и радостно, во всем теле ощущалась небывалая легкость, настроение было приподнятым, сам себе он казался ужасно ловким и предприимчивым. Подходя к дому, он даже начал тихонько насвистывать, какой-то смутно знакомый военный марш. Так безмятежно посвистывая, он и завернул за угол, направляясь к крыльцу, и его горло вдруг стальными тисками сжала невесть откуда взявшаяся рука, а из темноты шагнул навстречу неясный силуэт. На секунду проглянувшая из-за закрывших небо туч луна отразилась в зло прищуренных глазах Маэстро.

На утро, улучив подходящий момент, когда вокруг никого не было, Маэстро подошел к Бесу и в привычной развязано-блатной манере произнес:

— Базар есть, начальник. Пойдем в сторонку побакланим.

И отведя его к забору, коротко и сжато пересказал ночное происшествие.

— Короче, наш наркот встречается по ночам с местным пушером. А эта публика, уж ты мне поверь, стучит властям на перегонки. Так что предлагаю, сегодня ночью этого орла где-нибудь здесь в садике и прикопать. Превентивно, так сказать…

— Тормози, — подумав, осадил его Бес. — Нам еще только с местной наркомафией проблем не хватало. Если этот наркоделец агент Внутренней Безопасности, то там о нас уже все знают, так что убивать его смысла нет, ничего нового он уже все равно не расскажет. А вот проблемы с его дружками, если он отсюда не вернется, могут возникнуть.

— Ладно, убедил, пусть живет, но это еще не все, что этот ушлепок мне рассказал, ты сейчас упадешь. Он мне штуку гринов предложил, если я во время штурма нашу кралю завалю, прикинь!

— Действительно удивил. Она-то ему чем помешала?

— Да ничем. Его кто-то специально нанял еще в Москве, чтобы он здесь ее под шумок грохнул, ну вроде несчастного случая. Шальная пуля и так далее.

— Ну и ты чего?

— Я ничего, согласился и деньги взял. Все сразу, вот дебил, одно слово — торчок.

— Да я не про то, делать что будешь. Реально ее пристрелишь?

— Почему нет? — пожал плечами Маэстро.