Во всяком случае, они не приставали с вопросами насчет того, скоро ли она подарит лорду Перрину наследника, благослови его Свет. Но изнуряющая жара все равно заставила ее злиться. В конце концов, почему она одна должна отдуваться? Пусть Перрин исполняет свой долг, или…
В небе прогрохотал гром, и за окном сверкнула молния В Фэйли всколыхнулась надежда. Если бы пошел дождь…
Она побежала по коридорам в поисках Перрина. Ей хотелось разделить с ним радость долгожданного дождя. И сказать ему пару ласковых. Перрин был там, где она и ожидала его застать, – на третьем этаже, на крытой веранде. Рослый, широкоплечий и большерукий, в простом коричневом кафтане, он стоял, прислонившись к колонне, и задумчиво смотрел вниз. Не вверх, а вниз. Фэйли остановилась на пороге.
Гром прогремел снова, и небо прочертила молния. Огненный зигзаг на безоблачном небосводе. Никаких туч. Никакого дождя, даже намека. Никакого снега. На лице Фэйли выступили бусинки пота, но она поежилась.
– Прием закончился? – спросил Перрин, и Фэйли вздрогнула. Он ведь и головы не поднял. Трудно было привыкнуть к тому, какой тонкий у него слух. А может, он просто учуял ее запах. Хотелось верить, запах духов, а не пота.
– А я думала, что найду тебя с Гвилом или Хэлом.
Это было одним из худших его недостатков. Фэйли пыталась как следует обучить прислугу, чтобы все было как в настоящем маноре, а Перрин держался со слугами запанибрата. Ему ничего не стоило распить с ними жбан-другой эля. Хорошо еще, что он, в отличие от многих мужчин, не заглядывался на каждую юбку. Ему даже в голову не пришло, что Калли Коплин нанялась в услужение, надеясь не только стелить лорду постель, но и делить ее с ним. А когда Фэйли выставила эту вертихвостку вон, он даже не заметил.
Подойдя ближе, она увидела, за чем он так внимательно наблюдал. Внизу двое обнаженных по пояс мужчин упражнялись на деревянных мечах. Тэм ал’Тор был крепок и кряжист, с заметной сединой, Айрам же строен, молод и гибок. Айрам учился быстро. Очень быстро. Тэм прежде служил в армии и был мастером клинка, но юноша крепко наседал на него.
Фэйли непроизвольно перевела взгляд на палатки, поставленные на обнесенном каменной оградой поле в полумиле от манора, по направлению к Западному Лесу. Лудильщики разбили лагерь рядом со своими недостроенными фургонами, похожими на домики на колесах. Само собой, с тех пор как Айрам взял в руки меч, они не признавали его своим. Туата’ан никогда, ни при каких обстоятельствах не прибегали к насилию.
Интересно, – подумала Фэйли, – тронутся они дальше после того, как соорудят новые фургоны взамен сожженных троллоками? После того как все укрывавшиеся по зарослям Лудильщики собрались вместе, оказалось, что их уцелело не больше сотни. Может, они и двинутся в путь, а вот Айрам наверняка останется здесь. У Туата’ан не принято селиться или даже подолгу задерживаться на одном месте. Во всяком случае, прежде такого не бывало. Правда, как поговаривал двуреченский люд, прежде много о чем не слыхивали, но с тех пор как нагрянули троллоки, все как вверх дном перевернулось. Эмондов Луг, располагающийся всего шагах в ста к югу от манора, стал заметно больше, чем был, когда Фэйли увидела его впервые. Все погоревшие дома уже восстановили, да и новых немало понастроили. Появились и невиданные ранее кирпичные дома с черепичными крышами. По тому, как быстро разрасталась деревня, следовало ожидать, что вскоре и манор окажется в черте Эмондова Луга. Толковали, что не худо бы построить стену, – вдруг снова объявятся троллоки. Всюду перемены. По деревенской улице шествовал могучий Лойал в сопровождении стайки ребятишек. Еще недавно облик огромного – в полтора человеческих роста – огир с ушами торчком и широченным носом вызывал изумление и страх. Теперь же матери, несколько месяцев назад пугавшие Лойалом детишек, сами посылали своих чад к огир, чтобы тот почитал им книжку. |