|
Некоторые говорили, что никогда их не видели, кое-кто отвечал, что их видели идущими на запад, другие говорили — на восток или на юг. Но мы нигде не могли найти их. Велика была наша печаль. Но дикий лес звал нас, и мы вернулись к нему. Много лет мы то и дело уходили на поиски, уходили далеко и все звали наших жен, выкликали их прекрасные имена. Но время шло, и мы уходили все реже и уже не так далеко. А теперь жены энтов — только память для нас, и бороды наши длинны и седы. Эльфы сложили множество песен о наших поисках, некоторые из них дошли до людей. Но мы не сочиняли песен, потому что прекрасные имена наших жен звучали в нас, когда мы думали о них. Мы верим, что вновь увидимся с ними, и может быть, нам удастся найти землю, где мы заживем вместе, и все будут довольны. Но предсказано, что это случиться лишь тогда, когда и мы и они потеряем все, что имеем теперь. И вполне может быть, что это время приближается. Потому что если когда-то давно Саруман разрушил сады, то сегодняшний Враг, похоже изведет и леса. Об этом была эльфийская песня — по крайней мере, я так ее понимаю. Ее распевали по всей Великой Реке. Она никогда не была песней энтов, заметьте: на нашем языке это была бы очень долгая песня. Но мы знаем ее сердцем и вспоминаем часто. Вот как она поется: Когда весна придет в леса, зашелестит листвой И недра сумрачных озер наполнит синевой, И станет горный воздух чист и сладок, как елей - Приди ко мне и пой со мной: Мой край всего милей! Когда весна придет в сады, и зашумят поля, И пряным запахом весны наполнится земля, Когда раскроются цветы среди густых ветвей - Я не приду к тебе, мой друг. Мой край всего милей! Когда настанет летний день, и грянет птичий звон, И оживут лесные сны под сенью ясных крон, Когда зальет чертог лесной златой полдневный свет - Приди ко мне и пой со мной: Прекрасней края нет! Когда горячий летний день согреет юный плод, И в каждом улье у пчелы созреет светлый мед, Когда зальет цветущий луг златой полдневный свет - Я не приду к тебе, мой друг. Прекрасней края нет! Когда обрушится зима, и землю скроет тень, И ночь беззвездная убьет короткий серый день, И Лес умрет в туманной мгле — под снегом и дождем, Найду тебя, приду к тебе, чтоб быть навек вдвоем. Когда обрушится зима, и смолкнет птичья трель, И сад в пустыню превратит свирепая метель - Найду тебя, приду к тебе, чтоб быть навек вдвоем, Мерри показалось, что окончание песни пропели два голоса: глубокий и низкий — Фангорна, и светлый и прекрасный — его возлюбленной. И мы начнем — в руке рука — на Запад долгий путь, И там, вдали, отыщем край, где можно отдохнуть. Песня кончилась. — Вот так, — сказал Фангорн, — конечно, песня эльфийская — легкая, с быстрыми словами, и скоро кончается. На мой вкус она не плоха. Но энты могли бы сказать лучше, если бы у них было время! А теперь я собираюсь встать и поспать немножко. Вы где встанете? — Мы обычно спим лежа, — смущенно признался Мерри. — Нам будет хорошо там, где мы есть. — Спать лежа! — удивился Фангорн. — Да, разумеется! Хм, хум... Я забыл. Песня напомнила мне прежние времена, и я говорил с вами, как с молодыми энтами... Что ж, можете лечь на кровать. Я намерен стоять под дождем. Доброй ночи! Мерри и Пин забрались на кровать и укутались мягкой травой и папоротником. Огни погасли и мерцание деревьев поблекло. Но снаружи под аркой они могли видеть старого Фангорна, неподвижного, с руками, поднятыми над головой. На небе показались яркие звезды, они освещали падающую воду, разбивавшуюся о его пальцы и голову, и рассыпавшуюся от него сотнями серебряных капель. Под звон струй хоббиты уснули. Когда они проснулись, Фангорна не было. |
