Первые два дня после ухода Амоса были для юного человекозверя более-менее спокойными — горгоны прочесывали город. Зная, что впереди его ждут тяжкие испытания, Беорф отоспался и хорошенько отдохнул в своем лесном убежище. К тому же, надо было подумать, как избавиться от ночных налетчиц. Главная цель, простая и самая важная, заключалась в том, чтобы уничтожить горгон одну за другой.

Беорф установил по всему лесу множество ловушек. Он понимал, что после бесплодных поисков в Братели Великой чудовища неизбежно начнут рыскать по ее окрестностям. Тогда они обнаружат человеческие следы — его следы — и постараются загнать беглеца в угол. Поэтому человекозверь оставил в долине и в лесу свои отпечатки прямо на пути к ловушкам.

А чтобы сбить горгон с толку, при переходе от одной ловушки к другой он превращался в медведя. «Горгоны ищут похитителя подвески, а не медведя, — думал он. — Эти чудовища никогда не заподозрят, что зверь и человек на самом деле являются одним и тем же существом».

Как-то ночью, идя по следу Беорфа, три горгоны направились прямиком к зыбучим пескам. Человекозверь видел при свете луны, как их тела полностью исчезли под землей.

— Тремя меньше! — воскликнул он.

Другая группа точно так же оказалась на опушке с ульями, окружающими его старый дом. Беорф подал пчелам сигнал к атаке. Они собрались огромным облаком над горгонами и стремительно ринулись на них. Под взглядами горгон пчелы на лету превращались в камень, и этот каменный град засыпал чудовищ. Так Беорф избавился еще от пяти врагов.

Довольно скоро Беорф заметил, что горгоны не могут летать, хотя у них есть крылья. Тогда он придумал другую уловку. В плодородной долине, которая раскинулась вокруг столицы, поля были окружены рвами, и время от времени, благодаря запруде, рвы заполнялись водой. Зная об этом, Беорф вырыл в полях множество ям и накрыл их сверху ветками и соломой. Следующей же ночью восемь горгон провалились в эти ямы. Беорф открыл запруду. Вода заполнила рвы, а затем и ямы, в которых утонули все пленницы.

Наконец, он изобрел еще одну, самую замысловатую ловушку. Из клинков, которые он нашел в рыцарской оружейной, Беорф соорудил искусственные заросли. В землю были воткнуты копья, а кинжалы и мечи, крепко привязанные к веткам, свисали с деревьев. Чтобы избежать этих лезвий, был лишь один путь — по веткам. Поскольку горгоны нападали только по ночам, Беорф мог хорошенько подготовиться к атаке горгон — ведь теперь ему предстояло самому повести их на смерть. Весь вечер он тренировался, учась уворачиваться от лезвий.

Настала ночь. Беорф слышал, как приближаются горгоны. На человеческих ногах он не мог бежать достаточно быстро, но ловушка была недалеко. Вдруг он почувствовал за спиной леденящее дыхание и в тот же миг превратился в медведя. Беорф бросился в железный лес, а ничего не подозревающие горгоны гнались за ним по пятам. Эта ловушка была для них катастрофой — не выжил никто!

Страшно довольный собой, Беорф отправился в библиотеку отца, в свое главное убежище, чтобы провести там остаток ночи. Он открыл люк, спустился по лестнице, замешкался в поисках фонаря, когда вдруг… комнату озарил красный свет!

За отцовским письменным столом сидел совершенно лысый человек и смотрел прямо на Беорфа. У незнакомца были светло-желтые светящиеся глаза с постоянно то сужающимися, то расширяющимися зрачками. Его руки и шею покрывала чешуя, поднимающаяся к самой голове. Беорф заметил, что брови незнакомца тоже сходятся на переносице. Кроме того, у этого существа оказались чудовищно длинные когти, а изо рта, полного настоящих змеиных зубов, торчал раздвоенный язык. Его мускулистый торс был обнажен, и на шее висели десятки золотых ожерелий, украшенных драгоценными камнями. В ушах незнакомца висели огромные золотые серьги. Лишенное ног, его тело заканчивалось серым змеиным хвостом с несколькими черными пятнами.