— Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее, — пригласил всех император. — Сейчас принесут попить чего-нибудь горячего, а на кухне уже готовят обед.

Он отдал короткое приказание стражнику у дверей, пока Гарион и его друзья снимали накидки и плащи и располагались в креслах.

— Ну, рассказывайте, что привело вас в Тол-Хонет, — обратился к гостям император.

— Вы слышали о нашей военной кампании против Медвежьего культа? — задал вопрос Белгарат. — И о причинах, которыми она была вызвана?

Император кивнул.

— Как выяснилось, на эту кампанию нас спровоцировали. Культ не был причастен к похищению принца Гэрана, хотя его и пытались привлечь к этому. А сейчас мы разыскиваем Зандрамас. Вам это имя что-нибудь говорит?

Вэрен наморщил в раздумье лоб.

— Нет, не сказал бы.

Белгарат бегло пересказал ситуацию и сообщил Вэрену все, что им известно о Зандрамас, Харакане и Сардионе. Когда он закончил свое повествование, на лицо императора легла тень сомнения.

— Я могу принять большинство из того, что вы сказали, Белгарат, но некоторые вещи… — И он развел руками.

— А в чем дело?

— Вэрен — скептик, отец, — сказала Полгара. — Есть кое-какие вещи, о которых он предпочитает не думать.

— Даже после всего, что случилось в Тул-Марду? — с удивлением спросил Белгарат.

— Это вопрос принципа, Белгарат, — сказал Вэрен и засмеялся. — Это связано с тем, что я толнедриец. И солдат.

Белгарат с изумлением взглянул на него.

— Так, прекрасно. Тогда вы, наверное, согласитесь, что похищение может иметь политическую подоплеку?

— Конечно. В политике я понимаю.

— Отлично. Так вот, в Маллорее всегда было два центра власти — трон и церковь. Теперь, похоже, Зандрамас организует третий. Мы не можем сказать, вовлечен ли в это напрямую сам Каль Закет, но между Урвоном и Зандрамас идет нечто вроде борьбы за власть. По определенным соображениям сын Гариона занимает главное место в этой борьбе.

— Мы получили также некоторые смутные намеки на то, что маллорейцы не хотят, чтобы мы оказались причастными к их внутренним делам, — сказал Шелк. — Есть агентура, которая подстрекает к беспорядкам в Арендии, а за расколом в Ворде стоит, возможно, один маллореец.

Вэрен пристально посмотрел на Шелка.

— Человек по имени Нарадас, — добавил маленький драсниец.

— Вот это имя я слышал, — произнес император. — Вроде бы это ангараканский купец, который ведет переговоры о заключении какого-то умопомрачительного контракта. Он носится туда-сюда и тратит громадные деньги. Мои торговые советники полагают, что он агент короля Ургита. Теперь, когда Закет контролирует горнорудные регионы в восточном Хтол-Мургосе, Ургиту до зарезу нужны деньги на ведение войны там.

Шелк отрицательно покачал головой.

— Я так не думаю. Нарадас — маллорейский гролим. Не похоже, чтобы он работал на мургского короля.

В дверь предупредительно постучали.

— Да? — отозвался Вэрен.

Дверь открылась, и вошел лорд Морин, камергер императора, пожилой и очень худощавый человек с редкими седыми волосами. У него была пергаментная кожа, характерная для людей его возраста, двигался он очень медленно.

— Посол Драснии, ваше величество, — объявил он дрожащим голосом. — Он говорит, что у него есть информация особой срочности для вас и для ваших гостей.

— Лучше ввести его попозже, Морин.

— С ним молодая женщина, — добавил Морин. — Из драснийской знати, по-моему.