А потом меня окончательно понесло, моя шнекка вломилась в акваторию торгового порта и начала жечь все подряд, пока не истощился запас зажигательных снарядов. Последние суда, стоявшие на якоре в отдалении от пирсов, дожигали уже факелами, подходить к пирсам я не рискнул, там блестел металл доспехов и летели стрелы, опомнилась городская стража и, вероятно, начало сбегаться ополчение с припортовых кварталов. В данной ситуации наилучшим выходом было кануть в темноту, в попытки активных действий противника до рассвета я не верил, внимание было отвлечено по-настоящему качественно.

Хаген, оставивший свои драккары на кормчих с помощниками – тоже не бездельничал. Со стороны лагеря доносился людской крик и тоже блестели языки пламени, хотя и совершенно несравнимые с устроенным мной заревом на другой стороне бухты. При всем моем желании присоединиться к веселью и там было бы крайне глупо.

Впрочем, первых воинов из отряда А”Тулла ожидать сильно долго не пришлось, хотя это были в основном легкораненые, выносящие тяжелых и трупы. Потом, уже когда начало светать, потянулись и навьюченные дропом здоровые, Хаген, как и положено отступал последним.

Терять время было нельзя. Корабли отошли от берега и в клубах тянущегося из порта дыма, смешивающегося с начавшимся подниматься утренним туманом, пошли к выходу. Нам никто не мешал, включая так до конца и не сгоревшую галеру, по-прежнему стоявшую у волнолома.

На соседнем драккаре Хаген счастливо улыбался, оскалив клыки. А мне было тошно, я не хотел потратить свою вторую жизнь на грабежи и убийства.