|
Ровная засветка «А-2». Фон. – Он щелкнул шарнирным замком и поднял маску прибора, чтоб не закрывала глаза. Затем присел возле песочной кучи. – Ты помогала Ирине одеваться? – Да, – коротко ответила Анечка. – Еще челку ей подровняла. – Какая на ней обувь? – Черные кроссовки. – Умница! – от души похвалил Лесик и показал на свежерастоптанный песок. На нем отчетливо виднелись следы двух видов – плоские, без протекторов, как от мужских туфель, и рифленые, от кроссовок. – Спрыгнула через перила! – Парень на глаз оценил глубину следов. – Вон туда они оба рванули! Чуть подальше на асфальте была небольшая лужица. Мужские туфли отметились в ней, мокрая цепочка тянулась к узкому – только-только двум людям разойтись – проходу между домами. Кроссовки оставили возле лужи небольшие полоски песка. – Эх, не проедем! – Анечка расстроенно поджала губы. – Надо бежать, из машины все равно следов не различить! – Лесик кинулся через двор, не снимая с головы жутковатый прибор, делающий его похожим на фантастическую птицу с древнеегипетских фресок. В колодце стен, убегающих к небу, шаги отдавались тревожно, как удары сердца. Анечке пришлось сбросить туфли – на платформах она бежать не могла. Лесик пересек двор первым, проскочил в проход между домами и направился к арке, ведущей на улицу. Анечка не отставала, стремясь скорее выбраться из каменного колодца двора. Проспект стрелой убегал к заливу, пахнувшему сыростью и бризом. – И куда теперь? – Парень хмуро остановился. Сверху текла вода – крупные капли падали с крыши и били в заржавленный подоконник, мешая прислушиваться. Вдруг воздух ожил, вздрогнул порывом ветра, и капли скупо зашлепали об асфальт. Анечка непроизвольно глянула на брызги и рядом с образовавшейся лужицей заметила упавшие с кроссовок песчинки. – Кажется, туда! – ткнула она пальцем в сторону залива. Они бросились бежать по Малому проспекту. Воротник Лесиковой куртки щелкал краями, челка Анечки походила на язык буйного пламени. Девушка бежала легко, не отставая от парня, ее босые подошвы мягко шлепали по асфальту. – Маячок! – напомнил Лесик. – Пусто… – Анечка мельком глянула на экранчик прибора. Пробежали мимо заросшего Смоленского кладбища. Белая ночь разливала свет равномерно, не оставляя под деревьями места для тени. Позади послышался вой милицейской сирены, и Анечка едва успела затянуть напарника в подворотню. Под ногой что-то звякнуло, покатилось. – Не хватало только на ментов нарваться! – укоризненно шепнула она. Упавшая бутылка докатилась до стены, звякнула и остановилась. На черной этикетке, под надписью «Невское», хмурились два золотых сфинкса. Когда сирена стихла, ребята снова рванули вперед, выскочили на Гаванскую и остановились. – Ирина могла побежать куда угодно… – Лесик безнадежно огляделся. – Надо звонить Его Превосходительству. – Деньке достанется, – вздохнула Анечка. – Давай хотя бы дойдем до залива, может, маячок сработает. Они пересекли бульвар и двинулись по Шкиперскому протоку, оставив позади руины старого дома. Развалины выглядели остатками чего-то живого, но белая ночь часто путает реальное с нереальным. |
