В тот же миг на рыцаря пала густая тень. Лязгнули захваты, посыпались вниз чугунные чушки балласта, натужно взвыли воздушные винты. Ласка не сразу поняла, что произошло: земля вдруг уплыла из-под ног гиганта, а машина перестала ее слушаться. Скрипели и лязгали стальные мослы, один за другим срабатывали предохранительные клапаны, уменьшая давление в котле. Повеяло холодным ветром — после дыма и гари сражения он показался удивительно сладким. В отверстии шейного колодца появилось перемазанное угольной пылью лицо Озорника.

— Не старайся, бесполезно.

— Какого дьявола?! — бросила сквозь зубы девушка, продолжая терзать рычаги управления.

— Ты еще не поняла? Нас подняли в воздух. — Напарник невесело усмехнулся. — Собственно, им сейчас достаточно разжать захваты — и наша машина превратится в груду хлама. Вместе с нами, естественно.

— Тогда почему они этого не делают?

— Может, хотят подняться повыше, чтобы наверняка. — Озорник сдвинул на лоб глазную повязку, обнажив свое жуткое черное око с зеленым иероглифом в глубине. — А может, у них на наш счет есть какие-то планы.

Ласка откинула забрало и выглянула наружу. Они уже набрали порядочную высоту: проплывающие внизу пехотные части Орды, пушки, железнодорожные составы казались игрушками, забытыми детворой на снегу. Тихонько посвистывал ветер.

— Как думаешь, стоит слить кипяток из котла? — нарушила молчание девушка. — По крайней мере, не сваримся заживо, если они все-таки решат нас бросить.

Озорник покачал головой:

— Уверяю тебя, при падении с такой высоты нет абсолютно никакой разницы.

— Ну же, мисс! Не стоит постоянно ходить с таким личиком, будто ты только что слопала лимон. Поверь, детка, куда лучше быть гостьей на моем корабле… Я б даже сказал, желанной гостьей, чем находиться в гуще сражения! Можешь не сомневаться, там сейчас стоит ад кромешный. — Капитан звучно отхлебнул из бокала и рыгнул.

Ласка опустила глаза. Мистера Стерлинга определенно нельзя было назвать джентльменом. Скулы сводило от ненависти к этому жирному ублюдку. Говорили здесь на бритиш; к немалому своему удивлению, девушка обнаружила, что понимает почти все из сказанного — хотя и с некоторой задержкой. Бритиш, официальный язык Империи, на котором составлялась почти вся техническая документация, был обязательным предметом для любого, кто хотел выучиться на инженера или механика. Теперь же он обрел плоть и кровь — надо было лишь припомнить значение некоторых слов.

Потная туша капитана с самого начала вызвала у нее неудержимое отвращение, а не смотреть на правую руку этого воздушного пирата было попросту невозможно. Рука как таковая чуть ниже локтя отсутствовала. Из обрезанного рукава высовывался жуткого вида протез: гротескная клешня из вороненой стали и бронзы. Хитроумная механика заставляла ее сжиматься и разжиматься: для этого возле самого локтя торчало несколько коротких рычагов. Стерлинг управлялся своей конечностью мастерски: за столом его культя буквально порхала между блюдами, чудом, казалось, не задевая бокалов и тарелок. Поесть капитан любил.

Обращались с пленниками не так уж плохо. У Ласки забрали висевший на поясе ножик, но обыскивать не стали — по крайней мере, на это галантности воздушных флибустьеров хватило; так что подаренный полковником пистолет девушке удалось сберечь.