— Но теперь у них нет никакого выбора!

— Хм-м… Ну, а если бы он был? — неожиданно вмешался Озорник. — Как, по-твоему, приняло бы общество столь странное — и смертельно опасное, кстати, — существо? Здесь, по крайней мере, каждый находится среди себе подобных.

Ласка сердито отвернулась и замолчала.

— А ведь ты и впрямь несправедлива к капитану, — задумчиво молвил Озорник, когда они остались наедине. — Конечно, он негодяй и фат, но… Это лишь одна сторона его натуры. Ему не чужды и высокие устремления: он действительно мечтает сделать жизнь после смерти доступной для всех. Попробуй представить, что это означает — не для отдельного индивида, а для всего человечества.

— Это — жизнь?! Не смеши меня! Что они вообще могут, эти призраки, кроме как убивать?!

— Многое. Конечно, немудрящие радости плоти им недоступны; зато разум свободен от оков, а жизнь — практически бесконечна. Можно сказать, это высшие существа, воплощенная мечта величайших философов.

И потом, они ведь не всегда будут привязаны к электрической машине! Представь себе мир, где призраки обладают всеми гражданскими правами; где комнаты с молниями столь же обычны, как таверны и рестораны. Но ведь и это не предел! Наука не стоит на месте. Возможно, когда-нибудь они и вовсе не будут нуждаться в подпитке извне; вот где истинная свобода! Знаешь, нынешней ночью Стерлинг немного рассказал мне об этих созданиях. Касаемо чувств — их спектр не менее богат, чем наш, хотя пересекаются они лишь частично… Призраки могут не только видеть и слышать, но и ощущают великое многообразие вибраций, совершенно нам недоступных. Осязание и вкус у них является одним чувством, причем они ощущают его всей поверхностью тела. Подумай только — железная кислинка лондонского тумана, колючая бархатность угольного дыма, мятно-соленый глоток морского воздуха. Еще сотни и сотни вещей, о которых мы не имеем никакого представления! Я вполне понимаю капитана, когда он говорит, что под конец жизни испытает устройство на себе.

— Вроде бы это чертовски больно.

— Мягко сказано! — хмыкнул Озорник. — Душа переходит в энергетическую форму под влиянием сильнейших электрических разрядов и перегретого пара! Страшная агония, а по сути — муки рождения.

— Бр-р! — Ласка передернула плечами. — Какой ужас!

— За все надо платить.

— Так что же ты обещал Стерлингу? Почему он не убил нас?

— Он хочет воплотить свою мечту. — Озорник ухмыльнулся. — Мы договорились, что я помогу ему обзавестись собственным королевством.

— Судя по выражению твоего лица, ты не собираешься это делать? — поинтересовалась девушка.

— Ошибаешься; я всегда держу свое слово. Просто… Возможно, это будет не совсем так, как он полагает.

Углубляться в подробности Озорник не стал. Вскоре за ним явился О’Рейли. Девушка недолго пробыла в одиночестве: согласно приказу капитана, она поступила в распоряжение мистера Лидделла. Это оказалось весьма кстати: поначалу Ласка просто хотела отвлечься от мрачных мыслей, но вскоре с удивлением заметила, что работа не на шутку увлекла ее. «Паровая Душа Стерлинга» оказалась на диво сложным и хитроумным судном; а новый начальник — безусловно, одним из самых талантливых инженеров, с которыми сталкивала ее судьба. Некоторые конструкторские решения искренне восхитили девушку: она бы в жизни не додумалась до такого! Лидделл был весьма снисходителен к новой подопечной. Ласка недоумевала — как такой человек мог оказаться в компании пиратов и головорезов; и как-то раз она набралась смелости задать ему этот вопрос.