Джад посмотрел на Джекки, а затем на остальных. Он заметил, что Рут с трудом сдерживает улыбку.

— Может, я и неплохой секретный агент, но в искусстве флирта не силен.

— Тогда вам лучше немного получиться, потому что это будет вашим прикрытием, — ответил Уотсон.

Джад уставился на него.

— Значит, я должен стать дамским угодником?

— Вы будете плейбоем, знающим толк в красивых женщинах и искусстве.

— В искусстве? — удивился Джад. — Вы, наверное, шутите.

— Карина Пэттерсон пианистка. Когда заболел ее отец, она бросила учебу в консерватории, вернулась в Техас и сняла квартиру в Сан-Антонио. Чтобы подобраться к ней, вы должны проявлять интерес к музыке и заниматься благотворительностью. Но смотрите не переусердствуйте. Если чересчур ею увлечетесь, вам будет тяжело отправлять ее за решетку.

— Карина тоже замешана в контрабанде?

— Трудно сказать. Часть вашей работы состоит в том, чтобы это выяснить. Уверен, вы справитесь.

Джад кивнул.

— Если вы считаете, что я могу вам помочь, я сделаю все от меня зависящее.

— Хорошо. — Сэм встал. Джекки, Джад и остальные тоже поднялись. Уотсон раскрыл свой дипломат, достал оттуда папку и протянул ее Джаду. — Здесь досье на каждого из членов семьи.

— Когда мне приступать?

Сэм сардонически улыбнулся.

— Прямо сейчас.

Джад кивнул.

— Будет сделано.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Он узнал ее сразу же, как только она вошла в зал.

Карина Пэттерсон была хрупкой и изящной девушкой. Для бенефиса в зале филармонии в Сан-Антонио она выбрала короткое ярко-красное платье без рукавов, которое изумительно контрастировало с ее фарфоровой кожей и темными волосами. На чувственных губах была помада того же цвета, что и платье.

Она еще красивее, чем на фотографиях. Наблюдая за тем, как девушка разговаривает с гостями, Джад отметил, что ослепительная улыбка и жизнерадостность делают ее просто неотразимой. Когда мисс Пэттерсон шла, каждое ее движение было преисполнено ритма, как будто она двигалась под музыку, которой никто, кроме нее, не слышал.

Джад стоял рядом с баром в компании влиятельных лиц местного общества и вполуха слушал их разговор. У него в глазах рябило от драгоценностей, которыми украсили себя их спутницы. Ропот голосов заглушал тихую музыку, которую играл маленький оркестр.

— Джад, мы не знаем, как благодарить вас за все то, что вы сделали для нашей филармонии, — восторженно произнес Грэхем Скотт, мэр Сан-Антонио. — В течение долгого времени она находилась на грани закрытия.

— Я рад, что смог помочь, — ответил Джад. — Прибыль от сегодняшней продажи билетов и благотворительных аукционов покроет эксплуатационные расходы филармонии в будущем году.

— Когда мы впервые обсуждали этот бенефис, — сказал Гленн Кингстон, один из бизнесменов, — мы знали, что нам придется вычесть стоимость мероприятия из выручки, полученной от продажи билетов. Но благодаря вашей щедрости, все собранные деньги пойдут на оплату эксплуатационных расходов. Мы так признательны вам, Креншо.

Джад улыбнулся.

— Не беспокойтесь, я могу себе это позволить.

Остальные мужчины посмеялись над этим сухим заявлением. Конечно, он мог себе это позволить. В конце концов, он же Креншо из Техаса.

Приехав в Сан-Антонио, Джад начал старательно работать над образом богатого и праздного плейбоя. Он посещал многочисленные выставки, музеи, симфонические концерты. На каждом из мероприятий он появлялся в компании новой женщины, и его лицо часто мелькало на страницах светской хроники.

Вскоре Джад приобрел необходимую репутацию. Ни один из этих людей не уважал подобный образ жизни.