— Тебе обязательно возвращаться?

— Нет, я всегда могу бросить работу и вернуться домой. До меня дошел слух, что в одной фирме требуется инженер моей квалификации. Может, стоит об этом подумать? С другой стороны, если я все брошу, то снова погружусь в привычную рутину. Теперь мне нелегко заниматься нелюбимой работой, есть с чем сравнить. — Он стал насвистывать что-то, водя пальцем по краю мокрой тарелки, и вдруг неожиданно предложил: — Послушай, если у тебя нет других планов на сегодня, то давай спустимся на ферму и узнаем, не дадут ли они нам пару лошадей. Я сейчас с удовольствием размялся бы.

— Я не знала, что ты ездишь верхом, — заинтересовалась Джулия.

Он усмехнулся.

— Как и в кулинарии, я не могу конкурировать с признанными авторитетами. На нашей станции в пустыне есть пара пони, которых мы держим для экстренных случаев. Неплохая физическая зарядка, к тому же на этих малышек, всегда можно положиться, они-то найдут дорогу на станцию.

— Честное слово, мне нравится твоя идея! Я целую вечность не садилась на лошадь. Просто забыла, как это делается, — улыбнулась Джулия. — Я только мигом переоденусь во что-нибудь более подходящее, и мы пойдем. Если на ферме нам откажут, я уверена, мы найдем конюшни где-нибудь еще.

Но все получилось как нельзя лучше. За довольно не умеренную плату им дали в аренду пару лошадей.

— Они принадлежат моим сыновьям, — сказал фермер. — Сейчас их нет дома, лошади застоялись. Вот, стал давать их напрокат, чтоб обеспечить кормом. Недешево прокормить скотину, знаете ли. — Он вручил Джулии поводья вороного мерина, а Дэвиду — гнедого жеребца. — Эти парни могут показаться вам поначалу слишком резвыми — на них вчера не ездили, так что будьте настороже. Держите Чемпиона подальше от машин, если сможете, — добавил он, взглянув на Джулию. — Малыш не любит автомобили. Приятной прогулки.

Джулия с опаской оглядела Чемпиона. Она не была новичком в верховой езде, но что-то в повадках вороного, когда она взяла у фермера поводья, не внушало ей доверия. К тому же он был очень крупным. То, что у Дэвида жеребец еще больше, мало успокаивало. Дэвид ездил на арабских пони, известных своим норовом, в то время как ее опыт сводился к спокойным восьмилеткам, которых даже заставить идти шагом стоило немалого труда.

Дул пронизывающий, холодный ветер. Хотя он и несколько утих с утра, тем не менее, у Джулии на глазах наворачивались слезы, когда она подставляла лицо навстречу ветру. К тому же ей было зябко, куртка ее почти не грела, словно сшитая из папиросной бумаги. Почувствовав неуверенность всадницы, Чемпион стал проявлять нервозность — то пугался упавшей ветки, сбитой вороной, то скрипа петель ворот, а то просто шарахался в сторону от собственной тени, когда на какой-то момент из-за туч неожиданно выглядывало солнышко.

— Крепче держи поводья, — посоветовал Дэвид, — покажи ему, кто хозяин.

— Он знает, — уныло шмыгнула носом Джулия. — И это плохо! Извини, Дэвид. Тебе такая езда не доставляет удовольствия, я же вижу. Почему бы тебе не пустить лошадь галопом?

— И оставить тебя наедине с этим упрямцем? — Он отрицательно покачал головой. — Не настолько уж фанатично я предан верховой езде. Не падай духом, я думаю, все наладится. Возможно, большая дорога приведет твоего молодца в чувство.

К тому времени как они доскакали до леса, вороной действительно стал спокойнее. Джулия настолько осмелела, что пустила его вслед за Дэвидом рысью, а затем перешла на галоп. В осеннем лесу пронзительный ветер не чувствовался, а поэтому казалось значительно теплее. Листья толстым пружинистым ковром укрывали землю, верхние — золотисто-коричневые и чистые, нижние — потемневшие и жухлые, пронзительно пахли осенью и сыростью.