– Ты шутишь! – решительно сказала Одри.

Джек поднял глаза.

– Богом клянусь, что слышал.

– Правда? – настойчиво спросила она, пытаясь прочесть его мысли.

Джек наклонился, и они оказались нос к носу.

– Правда.

Он ее слышал? Он слышал музыку, которую она так любит? У Одри тут же возник вопрос, который она абсолютно не собиралась ему задавать, потому что совершенно не интересовалась его мнением, но каким-то образом язык опередил мысли, и она спросила:

– И… что ты об этом думаешь?

– Что я думаю? – Его взгляд упал на ее губы. – Я в восторге от этих песен. Я в восторге от тебя.

Одри улыбнулась с неподдельным удовольствием.

– Правда?

– Я считал, что ты поешь лучше всех в Остине.

«Ты поешь лучше всех в Остине». А ведь было время, когда она только об этом и мечтала. Значит, он слышал ее в Остине, а потом…

– Стоп, стоп! – воскликнула Одри, замотав головой. – Погоди минуту! Если ты слышал меня в Остине, что тогда означало это твое «в жизни о тебе не слышал» в Коста-Рике?

Джек хмыкнул и небрежным жестом убрал упавшую ей на лицо прядь волос.

– Ну, видишь ли, милая, не поведи ты себя в ту ночь как настоящая дива, мне не пришлось бы обламывать твое самомнение.

– Дива?! – рассердилась Одри. – У меня нет самомнения!

– Да ну? А вот мне кажется, что оно у тебя довольно-таки большое.

– Да тебе откуда знать? Джек выгнул бровь.

– Ну, начать с того, что ты кидаешься на всех. Ты не очень-то вежлива, но об этом мы уже говорили.

Неужели это правда? Неужели все они считают ее дивой? Но она вовсе не такая, даже близко ничего подобного нет! На самом деле она очень милая… Стоп! Что это она опять делает?

– О Боже! – воскликнула Одри, оттолкнула его в сторону и зашагала по дорожке. – Я даже пытаться не буду что-нибудь объяснять! – крикнула она, оглянувшись.

– Прекрасно. Только не уходи далеко – мне не платят за то, чтобы я бегал за тобой, как собака, всякий раз, как ты начинаешь психовать.

– Я не психую! Я просто хочу немного побыть одна и не хочу выслушивать от тебя, что я дива, и не хочу думать, что мне кто-то угрожает, и… и вообще! – выкрикнула Одри, неистово размахивая руками. – Я что, так много прошу? Что, захотеть ненадолго остаться одной – это слишком много?

– Конечно, нет, – спокойно ответил Джек. – Это твое шоу. Если хочешь побыть одна, достаточно просто сказать об этом. И даже если ты не моментально получаешь то, чего хочешь, совсем ни к чему выскакивать из комнаты, как обиженная четырнадцатилетняя девчонка. Просто скажи мне, в какое время это организовать.

Одри чуть не задохнулась от такой наглости.

– Хорошо. Я говорю, что хочу что-нибудь такое организовать, Рэмбо. И я хочу, чтобы ты организовал это прямо сейчас!

Он усмехнулся своей сексуальной кривоватой улыбочкой, и Одри немедленно захотелось оказаться подальше от него и его синих глаз. Она повернулась и побежала.

Она понимала, что поступает глупо и смешно и – ладно, пусть – ведет себя как дива, но по крайней мере сейчас она могла контролировать то, что происходило у нее в душе.

Решив, что она убежала довольно далеко, и уже собравшись перейти на шаг, чтобы спуститься к лагуне, Одри повернула голову, проверяя, где там ее Рэмбо (разумеется, прямо за спиной), и не заметила бежавшего трусцой мужчину.