— Тебе не было необходимости говорить об этом, Мина. Произошедшие с тобой перемены слишком очевидны.

То, что Джонатан способен разговаривать ироническим тоном, явилось для меня новостью. Впрочем, ирония свидетельствовала о том, что он обрел глубину мысли и проницательность.

— Я тоже стал иным, — продолжал Джонатан. — Теперь я точно знаю, мечты, которым мы предавались в прошлом, никогда не станут явью. Но возможно, реальность, которая нас ожидает, окажется не хуже этих наивных грез.

Огонек надежды мелькнул в глазах Джонатана, и я ощутила, как тени прежней любви ожили в моей душе.

— Я не требую, чтобы ты вернулась ко мне, — донесся до меня взволнованный голос Джонатана. — Но поверь, тебе нужно как можно скорее бежать отсюда. Грядут ужасные события. После того как граф похитил тебя из клиники столь необычным способом, фон Хельсингер уверился в том, что имел дело с вампиром, которого необходимо уничтожить. Не знаю и не хочу знать, кем является граф в твоих глазах и каким образом ему удалось тебя пленить. Я точно знаю одно — что бы здесь ни произошло, ты не должна пострадать. Фон Хельсингер прочел множество трудов, посвященных вампирам, и выяснил, что убить вампира может только серебряная пуля, попавшая прямо в сердце. Сегодня на закате он явится сюда вместе с Сивардом и Годалмингом. Последний, как тебе известно, коллекционирует оружие и славится меткостью стрельбы. Если их планы осуществятся, граф не выйдет отсюда живым.

— Их планы не осуществятся, — пожала плечами я. — Граф бессмертен. Никто и никогда не сможет его убить.

— Фон Хельсингер полагает иначе. Они будут здесь совсем скоро. Прошу тебя, уйдем. Пусть их разбираются между собой сколько угодно. Сейчас ты должна думать только о собственной безопасности и о безопасности ребенка.

В голосе Джонатана звучала мольба.

— Фон Хельсингер давно свихнулся на почве своих диких идей, Сивард считает его гением и смотрит ему в рот, — заметила я. — Но с какой стати лорд Годалминг решил принять участие в этой безумной авантюре?

— Боюсь, на подвиг его вдохновили мои рассказы, — усмехнулся Джонатан. — Эта троица осаждала меня вопросами насчет графа и его дел в Лондоне, которыми я занимался. Фон Хельсингер без конца твердил, что им важна каждая деталь. Я упомянул, что граф отправил в Англию морем пятьдесят ящиков, наполненных всякого рода ценностями, в том числе и золотом. Именно для этого он нанял «Валькирию». И наши охотники за вампирами уверились, что золото хранится в этом доме.

— Годалминг намерен поживиться сокровищами графа?

— Именно так! Ведь нет никаких документов, подтверждающих, что это золото действительно существует. Граф оформлял недвижимость, используя вымышленные имена, а золото является частью его секретного капитала. Никто о нем не знает, никто не спохватится, если оно исчезнет. Как ты понимаешь, все это играет на руку Годалмингу.

В голове у меня зазвучал издевательский смех графа. Судя по всему, планы фон Хельсингера и компании немало его позабавили.

«Сборище алчных идиотов», — услышала я его беззвучный голос.

На память мне пришла «Валькирия», прикованный к штурвалу мертвый капитан, исчезнувшие в морской пучине матросы. Все они нашли свою смерть, потому что золото графа ослепило им глаза. Можно было не сомневаться, банду начинающих грабителей ожидает не менее печальная участь.

— А ты тоже рассчитываешь на часть добычи? — осведомилась я. — Ведь именно благодаря тебе твои товарищи узнали о золоте.

— Да, Мина, то была моя оплошность, о которой остается лишь сожалеть, — вздохнул Джонатан.