Личность погибшего установить пока не удалось. Машина сгорела. Докладывает капитан Войтович…
– Спасибо, капитан! Продолжайте выяснять причины катастрофы. Сейчас я подъеду…
– Вот что, Владимир Кириллович! – сказал генерал. – Попытайтесь установить связь между этими двумя случаями. Поиск преступника не прекращать!
– Слушаюсь, товарищ генерал!
– Валентина Михайловна! – Генерал нажал кнопку. – Соедините меня с больницей!
– Хорошо, Мухаммад Аббасович, – отозвалась секретарша. – А вы поговорите пока с дочерью. Она давно дожидается на проводе.
– Папа, это я.
– Слышу.
– Она тебе все рассказала?
– Да!
– Папа! Я его люблю! Ты меня слышишь, папа? Я его люблю! На всю жизнь! Что ты молчишь?
– Я слушаю…
– Папа! Мы сегодня придем к нам, вечером. Хорошо?
– Он сегодня не придет, дочка…
– Ага… Вы уже успели с мамочкой вызвать его и отчитать? Вы уже приказали ему и думаете – все? Думаете, приказали – и нет любви? Так, папа?
– Выслушай меня спокойно, дочка. Капитан Гафуров тяжело ранен…
– Как это «ранен»? Что значит «ранен»? Я не понимаю, о чем ты, папа? Вчера вечером мы… Как это «ранен»? В какой он больнице? Я еду к нему!
– К нему сейчас нельзя…
– Как это нельзя! Почему нельзя? Почему мне всю жизнь рядом с тобой все нельзя? Другим можно, а мне всегда нельзя? Только потому, что я твоя дочь? Это ты! Ты послал его на опасное задание! Специально!
Мухаммад Аббасович положил трубку.
– Вот что, Валентина Михайловна, – сказал он, нажав кнопку. – Если будут звонить из дома, жена или дочь, меня нет… Ясно? А сейчас вызовите машину. Я еду в больницу…
– Старший лейтенант Хамдамов, – представился Азамат.
Нариман Рауфович согласно кивнул.
– Ваша фамилия, имя и отчество? – начал Азамат обычную процедуру допроса.
– Во-первых, я должен сделать протест на имя прокурора по поводу моего незаконного ареста, – доверительно сказал Нариман Рауфович.
– Пожалуйста, это ваше право… Как вы хотите: письменно или чтобы я передал устно?
– Письменно.
Азамат передал ему листок бумаги вместе с ручкой.
Нариман Рауфович стал неторопливо писать изящным, почти каллиграфическим почерком…
Азамат сидел и листал папку, начатую еще капитаном Гафуровым, а сам обдумывал план предстоящего допроса.
«Сказать ему, что обнаружена сгоревшая машина с трупом «Байрама»? Или не стоит? Не надо торопиться. Всегда успею… Пока есть о чем беседовать. А интересно, – мелькнула вдруг нелепая мысль, – трудно ли получить у него зачет по математике? Наверное, зануда. Характеристику с места работы прислали хоть куда… Впрочем, обычные фразы: «Пользуется уважением среди преподавателей и студентов, скромен в быту, выполняет общественные поручения…» Пронюхал ли «костоправ» об его аресте? Если да, это затруднит поиски доказательств. И засада напрасна. Сколько у него, интересно, таких гаражей?»
– Посмотрите, – протянул исписанный листок Нариман Рауфович. – Все правильно?
Азамат быстро пробежал заявление.
– Нормально, – сказал он. – Сегодня же я постараюсь передать его прокурору… Ну что? Приступим? Сейчас я буду спрашивать и писать, а вы постарайтесь отвечать на вопросы четко и не торопясь. |