– Привет, Старки.

Это был Димонте.

– Я Хатч, – напомнил Болитар. – А ты Старки.

– Какая разница! – отрезал детектив. – Ты не хочешь притащить свою задницу в наш участок?

– У тебя что-нибудь есть?

– Да, если фотографию убийцы, выходящего из квартиры Лиз Горман, можно назвать «чем-нибудь».

Майрон чуть не выронил телефон.

– Ты серьезно?

– Ага. Знаешь, что самое забавное?

– Что?

– Это женщина.

Глава 31

– В общем, расклад такой, – произнес Димонте. Они пробирались сквозь толпу сновавших по участку копов, понятых, свидетелей и всевозможной публики. Уиндзор остался ждать снаружи. Он не любил полицейских, и они платили ему взаимностью. Локвуд предпочитал держать дистанцию. – У нас есть частичное изображение преступника на видеопленке. Проблема в том, что этого не хватает для идентификации. Я надеюсь, может, ты ее узнаешь.

– Что за пленка?

– На Бродвее между Сто первой и Сто одиннадцатой улицами с восточной стороны квартала есть оптовый склад. – Он шел на шаг впереди Болитара и двигался очень быстро. Иногда он оглядывался, проверяя, успевает ли Майрон. – Там хранят бытовую технику. Сам понимаешь, рабочие тащат все подряд, словно это записано у них в контракте. Поэтому начальство везде расставило камеры слежения. На каждом углу. – Не сбавляя шага, Димонте обернулся к Майрону и блеснул улыбкой, на сей раз без зубочистки. – Добрый старый Большой Брат. Представь, время от времени кто-то записывает преступление, вместо того чтобы снимать банду копов, избивающих прохожих.

Они вошли в маленькую комнату для допросов. Майрон покосился на зеркало. Он знал, что оно прозрачно с противоположной стороны – нехитрый секрет, известный всем, кто хоть раз смотрел кино про полицейских. Болитар сомневался, что снаружи кто-нибудь есть, но решил придержать язык. Мистер Благоразумный. Крински стоял перед телевизором с видеомагнитофоном. Второе видео за день, подумал Майрон. Сейчас в другом жанре.

– Привет, Крински! – поздоровался Майрон.

Детектив кивнул. Мистер Болтливый.

Майрон оглянулся на Димонте:

– Я не понимаю, как съемка на оптовом складе могла запечатлеть убийцу.

– Одна из камер установлена у наружных ворот, – объяснил детектив. – На тот случай, если из грузовика что-нибудь вывалится. Она захватывает часть тротуара. В том числе машины и прохожих. – Димонте прислонился к стене и указал Майрону на стул. – Сейчас все увидишь.

Майрон сел. Крински нажал кнопку. Снова черно-белое изображение. Без звука. Но теперь съемка велась сверху. Майрон увидел длинный грузовой фургон и за ним часть асфальтовой дорожки. Прохожих было мало, они скользили мимо, как серые тени.

– Как вы на нее вышли? – спросил Болитар.

– На кого?

– На пленку.

– Я всегда проверяю такие вещи, – ответил Димонте, подтянув штаны. – Автостоянки, гаражи, школы… Теперь везде стоят камеры.

– Хорошая работа, Роланд. Впечатляет.

– Да! – воскликнул детектив. – Я могу умереть счастливым.

Еще один умник. Майрон повернулся к экрану.

– Долго длится запись?

– Двенадцать часов. Кассеты меняют два раза в сутки, в девять утра и в девять вечера. Всего восемь точек наблюдения. Пленки хранятся три недели. Потом их стирают и записывают заново. – Он ткнул пальцем в телевизор. – Вот она идет.