– Нет, – возразила Эсперанса. – Не так просто.

– Почему?

– Ты фальсифицируешь прошлое. Во-первых, Джессика…

– Опять ты за свое?

– Нет, – спокойно произнесла Эсперанса. Она редко сохраняла спокойствие, когда речь шла о Джессике. – Я просто констатирую факты. Разрыв с Джессикой разрушил твою жизнь. Это был удар, от которого ты так и не оправился.

– Но она вернулась.

– Да.

– Тогда о чем мы говорим?

– Уход из спорта тоже разрушил твою жизнь. И от этого удара ты тоже не оправился.

– Чепуха.

– Ты три года хватался за любую соломинку, лишь бы вылечить колено.

– Я хотел выздороветь. Что тут плохого?

– Ничего. Но ты всем действовал на нервы. Ты оттолкнул Джессику. Я не собираюсь оправдывать ее поступок. Ты не просил ее уйти. Но в вашей ссоре есть часть и твоей вины.

– Зачем снова все это ворошить?

Эсперанса покачала головой:

– Не я ворошу, а ты. Ты сам начал копаться в своем прошлом. Сначала Джессика, затем баскетбол. Хочешь, чтобы мы спокойно наблюдали, как ты наступаешь на те же грабли?

– На какие грабли?

– Знаешь, почему вчера я не пошла на твою игру?

Он кивнул, все еще не глядя в ее сторону. Его щеки начали краснеть.

– Потому что с Джессикой у тебя по крайней мере есть шанс. Вероятно, эта сучка поумнела и больше не причинит тебе вреда. Но с баскетболом тебе рассчитывать не на что. Ты не сможешь вернуться.

– Я справлюсь, – пробормотал Майрон. Он уже говорил это раньше.

Эсперанса промолчала.

Майрон смотрел в угол. Он почти не слышал телефонного звонка. Никто не взял трубку.

– По-твоему, мне надо все бросить? – спросил он.

– Да. Я согласна с Эмили. Она сама предала Грега. Ты просто подвернулся под руку. Если то, что произошло, как-то отразилось на их отношениях, это ее проблема. Она сделала свой выбор. И ты ни черта не должен Грегу Даунингу.

– Даже если все, что ты сказала, правда, остается еще наша связь.

– Ерунда! – бросила Эсперанса. – Куча дерьма на тему мужской дружбы. Ты только подтверждаешь мою мысль. Если у вас и была какая-то связь, ее давно не существует. Ты десять лет прожил без баскетбола. Единственная причина, по которой ты вспомнил о вашей связи, заключается в том, что ты снова стал играть.

В дверь громко постучали. Створка задрожала от удара и едва не слетела с петель. Майрон резко выпрямился:

– Кто отвечает на звонки?

Эсперанса улыбнулась.

– О нет.

– Входи! – крикнула секретарша.

Дверь распахнулась. Ноги Майрона упали на пол. Он уже знал, что ему предстоит увидеть, но у него все равно отвисла челюсть. В кабинет ввалилась Верзила Синди. Это была настоящая громадина. Шесть футов пять дюймов роста, вес более трехсот фунтов. Рукава ее футболки потрескались на бицепсах. Ее ручищам позавидовал бы сам Халк Хоган. Лицо было размалевано ярче, чем на ринге. Волосы торчали пурпурными пиками, на ресницах и бровях слоями лежала фиолетовая тушь. Алая помада полыхала как пожар. Она выглядела как персонаж из «Шоу ужасов Роки Хоррора». Майрон в жизни не видел ничего страшнее.

– Привет, Синди, – с трудом выдавил он.

Его новая сотрудница прорычала что-то. Она показала ему средний палец, развернулась, вышла из комнаты и закрыла дверь.