Усатый вздохнул, но вроде сильно не расстроился. Кивнув, отложил «помпу» и взялся за «кучерское».

– Мне патроны нужны разных калибров, – решил чуть обнадежить его я. – Стоп… это у тебя двенадцатый? – показал я на «помпу» – копию той, что сейчас лежала на прилавке.

– Это? – Усатый снял карабин с крючков и выложил передо мной. – Точно, двенадцатый.

То, что нужно. Только здесь ствол длинный, дюймов аж тридцать, но это не страшно, это подрезать без проблем, а может, и подрезать не надо, потому что с таким на охоту хорошо. На птицу, например.

Посмотрел в ствол, полязгал затвором, приложился пару раз.

– Почти новый, – сказал усатый. – Нравится?

– Я бы поменял.

– Шестнадцатый продать трудней, – старательно изобразил кислую рожу хозяин.

– Двустволка в придачу, – придвинул я к нему «кучерское». – Пойдет?

Честное предложение, даже в его пользу, наверное. Он подумал минуту и согласился.

Заодно получилось разжиться патронами в достаточном количестве, хоть денег и не прибавилось. Заполнил пояс-патронташ и попрощался с усатым уже вполне по-дружески. Он уже повесил «обменный» дробовик на место проданного, а все остальное отложил пока в сторону. После чего он подсказал, где можно купить одежду.

В общем, подсказывать и не надо было особо, потому что нужная лавка оказалась прямо через дорогу, как раз напротив оружейного. «Ганфайтер» пальцем показал, прямо в грязное окошко. Я перешел дорогу, выбирая, куда можно ногу поставить так, чтобы по щиколотку в грязи не увязнуть, а вот там меня поджидал сюрприз: это не было магазином.

На полках, пахнущие нафталином, лежали рулоны самой разной ткани, от толстого сукна до тонкого полотна. А еще на стенах висели фотографии мужчин и – это обнадеживает – женщин, на которых что-то было надето. У дальней стены за прилавком стояли две швейные машинки, за одной из которых к тому же сидела довольно молодая упитанная негритянка, толкая ногой педаль привода и двигая ткань под иглой. А на звук уже привычного колокольчика над дверью к стойке подошел маленького роста толстый человечек.

– Нет, готовой одежды у нас не бывает, – своим ответом он опередил мой вопрос. – Мы шьем на заказ. И ни у кого в продаже готовой нет, ни в этом городе, ни в каком другом. – Снова не дав мне и рта раскрыть, он продолжил: – Пока могу укоротить вашу шинель, чтобы вам не выглядеть таким новичком, заодно поменять пуговицы, так многие делают. Вещь ведь добротная, жалко выбрасывать. Могу снять мерку. Куртку могу пошить примерно за два дня. Брюки тоже.

Мне осталось только кивнуть – толстячок наделил меня исчерпывающей информацией.

Укорачивание шинели много времени не заняло, все толстяк сделал сам, тут же, при мне. Негритянка продолжала строчить чью-то рубашку, ни разу не повернувшись в мою сторону. Звук машинки навел на детские воспоминания, у меня бабушка шить любила, причем машинка была похожая, подольская, копия трофейного германского «Зингера», как мне кажется.