|
Он повертел головой вправо-влево, зачем-то потер пальцем старинное зеркало в раме черного дерева (куплено на Арбате во времена преддефолтного благополучия). - Венецианское? Вещь! - Почему венецианское? Русское, московской работы, - пролепетал Ника. - Какие тапочки? Что вы несете? - Поговорить нужно, - шепнул милиционер, трогая хозяина за пуговицу - такая уж, видно, у него была дурная привычка, за все хвататься руками. - Ага, поговорить. От этого бесцеремонного хватания, от идиотского шепота Фандорин наконец пришел в себя и разозлился. Не на позднего гостя - на себя. Что за дикость, в конце концов? Почему честный, законопослушный человек должен нервничать из-за визита милиции, хоть бы даже и криминальной? - Кому нужно? - неприязненно спросил он, снимая с груди руку капитана. - Почему вы пришли без предварительного звонка, да еще в такое позднее... - Вам нужно, - перебил Волков. - В первую очередь вам. Зайти-то можно? - Входите, раз пришли. Николас первым вошел в гостиную. Можно ли позвонить, капитан уже спрашивать не стал. Достал из кармана мобильный телефон - дорогой, побогаче скромного Никиного "сименса" - нажал одну кнопочку. Коррупционер, решил Фандорин, которому развязный опер ужасно не понравился. Известно, какая в милиции зарплата, на нее такой телефон не купишь. Взятки берет или "крышует" - знаем, по телевизору видели. - Але, Миш? - забубнил Волков, отвернувшись. - Это я, Серый. Ну че там у вас с трупняком?... Понятненько. И особые по нулям?... Ясно... Хрена, сам на Колобки волокись, я вам не нанялся... Да кручусь пока... Ага, у этого, у кандидата. - Тут он коротко обернулся на Николаса, и тот понял, что он и есть "кандидат". Почему-то от этого невинного слова по коже пробежали мурашки. - Отбарабанюсь - звякну... Ага, давай. Повертев по сторонам круглой, стриженной под полубокс башкой, капитан спросил: - Наверно, в загородном проживаете. А тут так, место прописки? - Почему? - удивился Фандорин. - Здесь и живу. Загородного дома у меня нет. Эта информация оперуполномоченного почему-то озадачила. Он проворно подошел к двери в кабинет, сунул нос и туда - вот какой бесцеремонный. - Послушайте, капитан Сергей Николасаич Волков из шестнадцатого отдела, - строго начал Ника, собираясь дать наглецу укорот, но милиционер повернулся к нему, лукаво погрозил пальцем и протянул: - Хреновата квартирка-то. Не склеивается у нас. Николас удивился. По московским понятиям квартиру никак нельзя было назвать "хреноватой". Двухсотметровая, в старинном, но полностью реконструированном доме, с высоченными потолками, в свое время она съела изрядный кус английского наследства. Тогда казалось, что это излишество, но, если учитывать последующий дефолт, квартира обернулась единственным толковым вложением капитала. |
