|
Еще бы не велика! Может, дотошный старик сам докопается, малодушничал Митя. Великая монархиня звала своего маленького спасителя "талисманчиком" и любила, чтоб он был рядом, особенно когда решала важные государственные дела. Любила повторять, что ей сего мальчика само Провидение послало, что это Господь побудил малое дитя разбить смертоносный бокал. Бывало, задумается повелительница над трудным решением и вдруг бросит на воспитанника странный взор, не то испытующий, не то даже боязливый. Иной раз и мнение спрашивала. Митя сначала гордился таким к себе уважением, а потом понял - ей не разум его нужен, а нечто другое. Не вслушивалась она в прямой смысл-сказанного, а тщилась угадать в звуке слов некое потаенное значение, будто вещает не маленький придворный в бархатном камзольчике, а дельфская пифия. К примеру, на послеполуденном докладе было. Государыня сидела разморенная, прикрыв глаза. То ли слушала, то ли нет. Сзади - камер-фрейлина, перебирает пальчиками у ее величества в волосах. Как найдет насекомое, давит ногтем о плоскую золотую коробочку, вошегубку. Митя был на обычном месте, низенькой скамеечке, читал Линнееву "Философию ботаники ". Камер-секретарь, претолковый молодой человек, хоть и очень некрасивый (кто ж красивого на такую должность пустил бы?), зачитывал депеши. - В истекшем 1794 году в городе Санкт-Петербурге народилось 6750 человек, умерло 4015. Императрица открыла глаза: - Сколько ж прибавилось? Камер-секретарь стал шевелить губами, а Митя, не отрываясь от чтения: - Две тыщи семьсот тридцать пять. - Плодятся - стало быть, сыты, ненапуганы и жизнью довольны, - кивнула Екатерина, снова смежила веки. Докладчик читал дальше: - Из Америки пишут. Против индейцев, обеспокоивших Кентукскую область, выслан корпус добровольнослужащих, который и разбил их совершенно. Митя вспомнил саженного индейца. Представил, как тот крадется в ночи к ферме белого поселянина. В руке у него боевой топор, за спиной колчан со Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
