Он попытался встать на ноги, схватившись за край стола помогая себе подняться. Он потянул за рукава своей мантии, выпрямляя ее, затем пошел к окну, больше открыл его, как капли пота потекли по лбу. Он оперся на подоконник, его взгляд устремился в даль когда он смотрел за пределы территории церкви.

"Пойти потом к мэру?" – Он покачал головой. – "И что же сделать?"

"Ну, вы должны будете дать показания. Разумеется, это будет ваше слово против его, пока…"

"Пока еще кто-то не умрет?"

Он сделал глубокий вдох, поднял рукава что бы снова протереть лоб.

"Разве вы не слышали, детектив? Я не хочу разоблачать епископа Льюиса. Я не хочу что бы открылось мое прошлое. Это закончится здесь."

"Но без ваших показаний, у нас нет никаких улик против него."

"Даже с моими показаниями, детектив, мэр Стивенс неприкасаем."

"Никто не неприкасаем."

Он грустно улыбнулся. – "Скажите ей, Мисс Годдард. Скажите ей, как это все работает. Скажите ей о сокрытии и политических маневрах. Скажите ей, как легко манипулировать прессой. Скажите ей, что шеф полиции всего лишь кукла у мэра Стивенса. И скажите ей, почему не будет возбуждено никаких обвинений против мэра Стивенса."

Он снова посмотрел в окно на улицу.

"Скажите ей, что он неприкасаем."

Тори вышла на солнечный свет, воздух заметно холоднее чем в теплом здании. Посмотрев вокруг, она повернулась обратно к Сьюзан Эймс.

"Где его дом?"

"Это… он дальше по улице. Но может мне стоит ему просто позвонить."

"Может, вам просто стоит показать нам где это."

Тори пошла, потянув Сьюзан за собой.

Кейси посмотрела как монсеньор Бернард осторожно снял крест с шеи, осторожно положил на пурпурную ткань на столе.

"Испорченный," – пробормотал он.

Затем он снял столу, методично сложил ее, прежде чем положить рядом с крестом. Расстегнул белый халат, он пытался вытащить руки из рукавов. Ее, он просто скомкал и бросил на стул прежде чем повернулся к ним лицом.

"Очевидно, я не создан для ношения одежд Христа."

Он посмотрел вниз и ей на самом деле стало его жаль когда он пытался перевести дыхание.

"Пожалуйста, знайте, что в сердце – в моей душе, я глубоко сожалею о том, что я наделал."

Он опустил голову.

"А теперь это конец. Это в руках Христа."

Вдруг он повернулся, сделал большой, неуклюжий шаг к окну и затем выпрыгнул наружу, стекло разлетелось, когда он своей массой ударился об него.

Прошло несколько секунд, прежде чем снизу донеслись крики, звуки прокладывали себе путь в комнату.

"Вот дерьмо," – сказала Кейси. – "Вот же гребаное дерьмо!"

Она попыталась встать, но тут же упала обратно на стул.

"Чертовы наручники," – пробормотала она. – "Ты в порядке?"

Марисса смотрела, с широко открытыми глазами. – "Я не… я не могу поверить. Я просто не могу поверить в это."

"И я не могу поверить что мы привязаны к этим чертовым стульям!" – закричала она когда она вертела запястьями в наручниках. Она повернулась к Мариссе.

"Есть какие-нибудь идеи?"

Сьюзан Эймс завопила, звук эхом разнесся по двору, ее голос дрожал каждую секунду.

"Какого черта?"

"О, Боже мой."

Тори побежала к мужчине, быстро остановилась, ее взгляд упал на тело монсеньора Бернарда, пронизанное железными копьями которые окружали статую Девы Марии.