— Я таких никогда не встречала.

Саша отвела взгляд от парочки напротив и заметила, как пристально наблюдает за ней Лукас, словно знает, о чем она думает.

— Должно быть, Генри и Шошанна Скотт поставили ее сами. Вряд ли моя мать разрешила бы им копаться в наших личных записях.

За незанавешенным окном качнулась ветка, отбрасывая тень на стену. И Саша вдруг поняла, что сидит на коленях у Лукаса, одной рукой обнимающего ее за талию, а другой — ритмично ласкающего ей бедро. Ей стоило бы испугаться того, как сильно она в нем нуждается — так, что это срывает ментальные блоки, которые она поставила, чтобы держаться от него подальше. Вместо этого ей захотелось прижаться к мускулистому телу еще крепче, впитывая его тепло.

— Котенок… — Резкие собственнические нотки исчезли из хриплого шепота, ласкающего ей ухо. Словно ее тихая капитуляция успокоила Лукаса. — Так что за красная метка?

— Я не уверена, но кажется, это как-то связано с Пси-способностями. — Опустив голову ему на грудь, она поделилась самым жутким: — Когда я увидела метку, снова перебрала все файлы. И нашла еще одну такую же.

Тишина.

— На моем.

Саша в ужасе вспомнила, как Энрике все это время преследовал ее. Кто-то знал или догадывался о ее изъяне. Кто-то ждал, когда она совершит ошибку. Вполне может оказаться, что это Энрике играет за обе стороны, используя в своих целях и Никиту, и Генри.

— У тебя есть какие-то предположения, почему могли выделить тебя и твою прабабушку? — Голос Лукаса снова зазвучал резко.

Расстегнув верхнюю пуговицу на его рубашке, Саша положила руку поверх яростно стучащего сердца. Почти сразу она почувствовала, как он берет эмоции под контроль. Ее больше не удивляло, что она умеет успокаивать своего мужчину — это все часть магии веров.

— Тогда мы использовали другую систему обозначений. Айя квалифицировалась как Э-Пси. Сейчас такого понятия больше нет.

Тамсин сосредоточенно свела брови:

— Ты что-нибудь еще нашла?

— Айя родилась в тысяча девятьсот семьдесят третьем. Протокол «Безмолвие» вступил в силу в тысяча девятьсот семьдесят девятом, когда ей было шесть лет. Все дети младше семи попали под программу.

Саша даже представить не могла, каково было девчушке, которую заставляли отказаться от всего, что она только-только научилась ценить.

— И скольких же они потеряли? — тихо спросила Тамсин — как целительница она сразу оценила масштабы бедствия.

— Не знаю. Цифры тщательно скрывались, но все знают, что смертность была колоссальна. Мало кто из того поколения выжил.

Лукас перебирал ее волосы, которые успел расплести, пока Саша вела свой рассказ.

— Но Айя справилась.

— Да. В файле упоминается, что ее мать, Мика, была едва ли не главной противницей «Безмолвия». Сперва я даже подумала, что именно этим объясняется метка, но там были и другие странности. При рождении коэффициент Э-Пси составил восемь и три, а после завершения программы — всего лишь шесть и два, причем класс способностей больше не указывался.

В душе Саша оплакивала двух незнакомых ей женщин. Что же испытывала Мика, наблюдая, как в дочери (а ведь имя Айя на ее языке означало «любовь») напрочь выжигают все эмоции?

— Прости, не совсем поняла, — выпрямилась Тамсин.