Ради сестры Грир приклеила улыбку к своему лицу – ни на что большее она не была способна. Клео и Грир знакомы не так давно, но как незаконнорожденные дочери Джека Хадли они нашли много общего. За короткий период, проведенный вместе, сестры наверстали упущенное время. 

Будучи единственным ребенком в семье, Грир сильно разволновалась, узнав, что она не одна во всем мире. Тоже случилось и с Клео, но по другим причинам. Самая старшая из четырнадцати сводных братьев и сестер, Клео была нянюшкой и служанкой – все в одном. По иронии судьбы, от рождения она носила имя Клеопатра. 

Грир посмотрела на внука герцогини, окруженного другими джентльменами. Она оглядывала его сверху вниз, спрашивая себя: не слишком ли рано справляться у него о предпочтениях? Грир надеялась завлечь в сети мужа, который захотел бы жить в деревне, а не в городе. Она понимала, что это сужает выбор, но не привыкла к скоплениям людей, постоянному туману, отсутствию свежего воздуха. Ей приходилось идти в парк, если она хотела увидеть деревья. 

– Идем, Грир. Сейчас неподходящее время, чтобы быть неразговорчивой. – Клео тянула ее за собой. 

Они остановились неподалеку, ожидая, когда мужчины их заметят, но не подавая виду, что желают привлечь внимание. 

Долго им ждать не пришлось. Взгляд виконта упал на них, в глазах засветилось узнавание. Несколькими вечерами ранее Грир с сестрой представили лорду Толливеру в опере. Его бабушка, вдовствующая герцогиня Болинбрук, устроила им встречу. Несомненно, он извещен о своем долге – служить жертвенным ягненком. 

По словам Джека, герцогиня вполне готова к тому, что младший из ее внуков свяжет свою судьбу с одной из сестер Хадли. Самый старший внук, носивший титул герцога, оставался неприкосновенным. Герцогиня могла быть любезной достаточно для того, чтобы одарить обеих мисс Хадли своей благосклонностью и оказывать поддержку любой из них в замужестве с младшим внуком. В то же время она ясно понимала, что Грир и Клео – всего лишь незаконнорожденные с туго набитыми кошельками, ни одна из которых не была достаточно хороша для герцога Болинбрука. Однако обе они вполне подходили для виконта Толливера. 

Лорд Толливер резво вышел из круга друзей и коротко поклонился, одарив каждую по очереди взглядом лучистых глаз. 

– Очаровательные мисс Хадли. Нравится ли вам вечер? 

– Мы чудесно проводим время, – соврала Клео обворожительным голосом. 

Грир оценивающе посмотрела на младшую сводную сестру. В своем сверкающем голубом платье она действительно выглядела весьма мило, а внешне походила на Маргарит – еще одну из их сводных сестриц, с которой они познакомились буквально недавно. К счастью для Маргарит, она удачно вышла замуж, и ей не нужно обеспечивать свое замужество посредством махинаций отца. 

– Надеюсь, вы не слишком утомились. – Виконт озорно погрозил пальцем. – Я припоминаю, что вы обе обещали мне вальс. 

Учитывая, что этим вечером вальс должен прозвучать лишь трижды, приглашение лорда Толливера было очевидным знаком расположения. Клео улыбнулась и согласно кивнула, произнеся что-то остроумное и подходящее случаю. 

У Грир, однако, не получилось даже выдавить улыбки. 

Пристально глядя на виконта, она не смогла ничего увидеть за притворно светящимся взглядом: ни настоящего волнения, ни предвкушения. Ей никак не удавалось отделаться от мысли, что его поведение и внимание к ним, все это – лишь указ бабки, и что в действительности он не желает ухаживать ни за ней, ни за Клео. Есть ли у него вообще выбор? Разве он не просто великая жертва, призванная спасти семью от разорения? Мысль эта терзала Грир и испортила все виды на брак с ним. Виконт он или нет. Общественное признание или нет. Грир не хотела выйти замуж за человека, чтобы потом терпеть его пожизненную неприязнь.