– Замолчи! – Борис подался вперёд, словно намеревался дотянуться до жены через стол.

– Лена, – проговорил Смеляков, – но ведь там невинные люди погибли. Много людей.

– Нечего было на стороне сволочей выступать.

– Мы лишь требовали соблюдать законность! Ельцин всех нас в грязь втоптал! – воскликнул Жуков.

– Милый мой… – На лице Лены появилась злая улыбка. – Ты этому Ельцину сам власть в руки вложил. Сам за него голосовал.

– И обманулся…

– Что ж, такое бывает, – закончила Лена и с агрессивной иронией добавила: – Только не надо было людей к оружию призывать.

– Я никого не призывал! – возмутился Жуков.

– Но ведь началась стрельба!

– Это потому, что в Белый дом понаехал всякий сброд! – Борис потупился. – Какие-то боевики из Приднестровья, баркашовцы всякие и прочие…

– А что же вы не погнали их в шею? Да разве только они имели оружие? Личная охрана Хасбулатова была вооружена до зубов! Да вы там ещё какие-то ополчения сколотили! Вот и получили своё!

– Лена, остынь, – сказала Вера. – Борис-то ни в кого не стрелял. Что ты набрасываешься на него?

– Я набрасываюсь? Да мне вообще плевать на всю эту дребедень!

– Дребедень? – Жуков резко поднялся и опрокинул стул. – Там людей расстреливали! Во дворе соседнего дома! В подвале! На стадионе! По-твоему, это дребедень? Моего отца в спину застрелили! В упор!

Смеляков вздрогнул при этих словах. Он не был близко знаком с Николаем Константиновичем, всего лишь несколько раз беседовал с этим умным человеком. Но отец Бориса успел завоевать уважение Смелякова. И вот, оказывается, его убили, расстреляли в упор, как утверждал Борис…

– Никого там не расстреливали, – убеждённо ответила Лена. – Это всё враки. Не верю!

– Да я собственными глазами видел! Меня самого к стенке поставили!

– Тебя отлупили хорошенько, вот ты и присочинил для красивого словца о расстрелах, чтобы стыдно не было с синяками возвращаться.

– Ты просто дура! – крикнул Борис.

– Хватит вам! – не выдержал Смеляков и посмотрел на молчавшего Нагибина. Тот поднял на Виктора глаза.

– Да, хватит. – Алексей покачал головой. – Криком ничего не добьётесь, только глотки сорвёте.

– А тебя не спрашивают, – сурово отозвалась Лена и грозно свела брови.

«Какая она стала властная, – подумал Смеляков. – Раньше казалась ласковым котёнком, а теперь, похоже, готова голову отгрызть».

– Лен, возможно, ты в ближайшем будущем станешь моей хозяйкой… – заговорил Нагибин после напряжённой паузы.

– Не хозяйкой, а начальником, – строго поправила она.

– Как тебе больше нравится, – кивнул Алексей. – Ты станешь моей начальницей, только это не означает, что я не имею права на собственное мнение. И уж тем более это не означает, что я должен вычеркнуть из памяти то, что я видел собственными глазами… Я снимал из окна пятого этажа, как в соседнем дворе расстреливали людей. Били прикладами по голове, били в лицо, по рукам и ногам колотили, а потом стреляли в них…

– Это он меня подобрал на улице, – сказал Борис, кивнув на Алексея. – Иначе мы тут не сидели бы сейчас.

– Я думаю, что надо эту тему закрыть. – Нагибин взял бутылку.

– Согласна.