Несколько раз Керсти пыталась открыть дверь, но тщетно.

Зато в центре чердака, под световым люком, высилась целая гора всевозможного хлама.

Допив остатки пива — чем еще смочить пересохшие губы и язык? — она вновь принялась карабкаться по сундукам, коробкам и саквояжам, набитым для устойчивости старым тряпьем. Руки и ноги ныли от усталости, но Керсти упорно взбиралась к люку. Чем выше она поднималась, тем опаснее становилась «лестница». Наконец она добралась до самого опасного места и на минуту остановилась, замерла в нерешительности. Потом снова поползла к люку.

Только бы подняться на вершину! Только бы не упасть и ухватиться за ручку!

Тут один из саквояжей скатился вниз и, ударившись об пол, раскрылся. Из саквояжа с грохотом вывалились какие-то странные инструменты.

Керсти в ужасе замерла.

К счастью, на шум никто не пришел. Должно быть, чердак находился очень высоко.

Собравшись с духом, Керсти зацепилась за края коробок и, подтянувшись, забралась на самый верх своей горы.

Ей следовало снять платье, прежде чем лезть сюда. Теперь пришлось поднять юбки и завязать их узлом, чтобы не мешали.

Керсти осторожно присела на корточки. Неужели гора не обвалится, не рухнет?

Гора не рухнула.

Керсти медленно выпрямилась и подняла руки над головой.

До люка дотянуться не удалось.

О Господи, помоги дотянуться!

Наконец ее пальцы ухватились за деревянную раму и нащупали ручку.

Наступил вечер, а они не продвинулись ни на шаг в поисках Керсти Арран, как хозяин замка, отдавал распоряжения.

Вся прислуга собралась в холле. Когда же об исчезновении Керсти узнали в деревне, на холм, к замку, потянулись фермеры — молчаливые, но, судя по их мрачным лицам, готовые на все. Пришел и Роберт Мерсер с сыном.

— Если она умрет, я буду виноват, — сказал Макс виконту.

Они вместе обошли деревню и заглянули в церковь — Керсти могла укрыться там. — Я должен был сдержать слово, которое дал ей кода-то.

Виконт тяжко вздохнул.

— Черт бы побрал этого Фергуса Уилки! — процедил Макс сквозь зубы. — Проклятый предатель!

— Мы должны были догадаться, что он хочет удрать, — пробурчал Струан. — По крайней мере теперь у нас есть доказательство его вины. Но я не верю, что он действовал в одиночку. Если его целью была кража, зачем же тогда он остался и лгал тебе про Керсти?

— Ты прав, — согласился Макс. — Надеюсь, скоро мы выясним, кто похитил Керсти, и спасем ее. Я поеду ее искать. Прости, но поеду без тебя.

— Что ж, поезжай, — сказал отец. — А я отправлюсь в другую сторону.

Макс поскакал на запад и вскоре оказался в густом лесу.

Когда же выехал из леса, услышал за спиной дробный топот копыт. Макс невольно застонал. Ему хотелось побыть в одиночестве Никто, кроме Керсти, не мог сейчас его обрадовать.

— Стой, Россмара! — раздался мужской голос. — Стой, говорю! Это я, Хорас Хаббл!

Мысленно выругавшись, Макс натянул поводья, осадив коня.

— Сочувствую тебе, приятель, — сказал Хорас, подъехав поближе. — Почему ты нам ничего не сообщил? Мы бы помогли тебе по мере наших возможностей. Какой ужас! Бедняжка, где же она может быть? У тебя такой убитый вид, Россмара. Разреши мне поехать с тобой.

Макс нахмурился.

— Если честно, Хаббл, я даже не знаю, куда ехать, — признался он.

— Тогда доверься мне и я покажу тебе дорогу. Знаю, это не в твоем характере, но ты все же доверься… Мы спустимся с холма, а потом повернем на восток.

«С чего это вдруг Хаббл был таким услужливым? — насторожился Макс.