— Корона? — я изобразил растерянность, — Но ведь, Ваше Высочество, вы сами сказали, что Александр-Николай не был Императором, он был всего лишь родичем Государя. Так что откуда у него корона?

— Это верно, — вынуждена была согласиться Пыталова, — Но, тем не менее, сам Александр-Николай воображал себя Императором и корону носил. Самодельную, конечно, и не дававшую ему никаких реальных прав на престол. Но сделанную из чистого золота.

Эту корону ему подарил Борис Лёдов, насколько мне известно. Где она, Нагибин? На видеозаписи корона на головах у сиамских близнецов есть, но на их трупе её нет. Потрудитесь объяснить нам этот странный факт, Нагибин.

Видеозапись объяснить княгине факт исчезновения короны, естественно, не могла. Дело в том, что концовку видоса, где мы грабим умершего Императора, эфиоп по моему приказу удалил.

— Так это… — я снова сделал вид, что крайне растерян, тем более, что я и правда был растерян, — Я могу ответить вам на этот вопрос, Ваше Высочество. Но, видите ли, ответ вам не понравится. Дело в том, что он некоторым образом попортит образ храброго спасителя Императора, который вы пытаетесь нарисовать.

— О чём вы, Нагибин?

— Вы правда хотите это знать, княгиня?

— Хочу.

Пыталова упорно сохраняла самообладание, хотя я бы на её месте уже давно саданул меня самого магией или вообще арестовал. А то и начал бы пытать. Вообще я не фанат пыток, но у Пыталовой, судя по её фамилии, другая позиция по этому вопросу.

Так почему она меня не прессует по-настоящему? Это было еще страннее всего предыдущего. Может у меня иммунитет и Охранка не может меня трогать? Но откуда у меня такой иммунитет, почему?

А вот хрен его знает. Охранка была организацией загадочной, у меня даже уже башка разболелась от размышлений об их тайнах и мутных интригах. Но размышлять сейчас было некогда, надо взять себя в руки.

А брать себя в руки я всегда умел.

— Хорошо, — кивнул я, — Корону Александра-Николая и его цацки забрал Корень-Зрищин. И запретил нам всем говорить об этом. Угрожал, что убьет нас всех, если мы скажем. Такие дела.

— Корень-Зрищин? — опешила Пыталова, — Что? Но мы не нашли при нём никакой короны, Нагибин.

— Конечно, не нашли, — пожал я плечами, — Он её отправил своему бате. Какой-то магией. Так что в Лицее ни короны, ни цацок покойных близнецов больше нет. Они у Корень-Зрищиных.

Я, естественно, понимал, что хожу по самой грани. Но, с другой стороны, а чё мне еще было делать? Я был нищ, а еще задолжал миллион рублей долбаному князю Глубине. Так что и корона, и кулоны были мне нужны, отдавать их Охранке я не намеревался.

Кроме того, Корень-Зрищин на моих глазах каким-то порошком скастовал файрболл и сжег им охранницу царственных близнецов. А раз он смог проделать такое — то и телепортировать корону с цацками себе в поместье теоретически тоже бы сумел. Почему бы и нет?

Подскоковы-Кабаневичи же телепортируются, значит, и Корень-Зрищин теоретически сможет, если применит свои волшебные порошки.

Так что лично мне моя ложь казалась если не складной, то вполне реалистичной.

— Не верю ни единому вашему слову, Нагибин, — вздохнула княгиня, — И вообще, вы плохо кончите, молодой человек. Вы слишком дерзко себя ведёте для вашего положения.

— Для моего положения? — я устал изображать удивление, я так часто удивленно вскидывал свои благородные брови, что они начали чесаться, — А что не так с моим положением, Ваше Высочество? Я может быть и худого рода, но я только что рисковал жизнью, пытаясь спасти лицо Царской крови. Так что положение у меня героическое, я бы даже сказал, завидное.