Увидев вошедших, Колин Карсвелл плотнее придвинулся к столу.

– Вы уже слышали мою речь, так что повторяться я не стану, – сказал он. – Добавлю только одно: этот маленький говнюк Холли узнал слишком много. А узнать столько он мог только от одного из вас… – Карсвелл резко оборвал фразу и, подняв голову, в упор взглянул на стоявших перед ним детективов.

– Позвольте сказать, сэр… – Держа руки за спиной, Грант сделал крохотный шаг вперед. – Я, как пресс‑секретарь, должен был сделать все, чтобы не допустить ничего подобного, теперь я считаю своим долгом принести публичные извинения за…

– Да‑да, сынок, я понял. Ты уже говорил мне это вчера вечером. Сейчас я хочу только одного: чтобы виноватый признался.

– С вашего позволения, сэр, – вмешалась Шивон. – Мы все‑таки не преступники. Дайте нам время разобраться, задать несколько вопросов. Быть может, никакой утечки не было, а Стив Холли… просто сложил два и два.

Карсвелл изумленно вытаращился на Шивон. Несколько мгновений он не мог произнести ни слова, потом слегка откашлялся и сказал:

– Суперинтендант Темплер, объясните…

– Я хорошо знаю Стива Холли, – начала Джилл. – Этот ублюдок терпеть не может шевелить мозгами, если, разумеется, может этого избежать. Он – как бы это помягче выразиться? – не особенно умен, зато пронырлив, как намыленная гадюка, и столь же ядовит и безжалостен. – Что‑то в голосе или, может быть, в манере Джилл подсказало Шивон, что все это она кому‑то уже говорила. – Многие журналисты действительно способны проанализировать открытую информацию и сделать выводы… сложить «два и два», как ты выразилась. Но только не Холли. Он предпочитает действовать другими методами.

– Но ведь когда‑то он уже писал про Гюнтера… нет, Юргена Беккера, – не сдавалась Шивон.

– Однако об участии в интернет‑играх Филиппы Бальфур Холли мог узнать только от кого‑то из вас. – Ответ Джилл прозвучал едва ли не раньше, чем Шивон закончила фразу, и это было еще одним признаком того, что начальники уже обсуждали проблему друг с другом.

Догадку Шивон подтвердил сам Карсвелл.

– Поверьте мне, констебль Кларк, мы анализировали ситуацию чуть не всю ночь, сомневались, спорили, доказывали… Но как мы ни старались, результат был только один: произошла утечка и виноват кто‑то из вас четверых.

– Но нам помогали и посторонние люди, – возразил Грант Худ. – Сотрудница музея, пенсионер‑патологоанатом…

Ребус положил руку на плечо Гранта, заставив того замолчать.

– Боюсь, речь идет обо мне, – сказал он, и все, кто был в комнате, разом повернулись к нему. – Это я виноват.

Сам Ребус очень старался не смотреть в сторону Уайли, но чувствовал на себе ее взгляд, который буквально прожигал его насквозь.

– В самом начале расследования, – продолжал Ребус, – я ездил в Фоллз и разговаривал там с женщиной по имени Биверли Доддс. Это она нашла у водопада последний гробик, который я связываю с Филиппой Бальфур. Уже тогда Стив Холли вертелся вокруг этой истории, и мисс Доддс рассказала ему все, что знала…

– И?…

– Случайно я проговорился, что существуют другие гробы… Я имею в виду – проговорился в беседе с Доддс. – Ребус хорошо помнил этот момент. На самом деле проговорился не он, а Джин. – Очевидно, Биверли Доддс запомнила мои слова и передала Холли, а он взял их на карандаш… Кстати, в тот раз со мной была сотрудница исторического музея Джин Берчилл. Очевидно, это и навело Холли на мысль о возможной связи с гробиками с Трона Артура.