– Ну, а вам желаю вкусно выпить и закусить! – сказал он, а потом вышел в сопровождении своих воинов.

– Уф-ф-ф… пронесло, – облегченно выдохнула Келантир. – Еще бы немного, и…

– В самом деле, – согласился Франдис. – Я уж думал, нас вот-вот арестуют, а то и изрубят на месте.

Келантир огляделась по сторонам.

– Странно. Гроск исчез.

Франдис потер челюсть и нахмурился.

– Что? Это при битком набитой таверне? Да ему бы прислугу нанять, а не болтаться без дела, пока толпа жаждущих гостей ждет…

Они переглянулись.

Тут Андуин все понял. Волосы его встали дыбом. Ему хотелось выкрикнуть предупреждение. Но эти события остались в прошлом. Фарли и Кровавый Клинок осознали, что происходит, слишком поздно.

Несчастные вскочили на ноги и бросились к выходу. Однако их ноги сковал лед, мешая двигаться. Звук взрыва разнесся по храму, и видение исчезло.

Тиранда, стоявшая в центре арены, посмотрела на небожителей. С такого расстояния разобрать выражения их лиц было непросто, но Андуин, который хорошо знал Чи-Цзи, хотя бы по ней мог судить, что четыре божества были расстроены не меньше всех остальных. Жрица ночных эльфов собиралась было что-то сказать присяжным, но, подумав, лишь покачала головой. Она не стала объяснять суть видения. Все и так было ясно.

– Лорд Чжу, у меня больше нет вопросов, – сказала Тиранда и вернулась на место.

В огромном храме повисла гробовая тишина.

10

Как и все остальные, Бейн подозревал, что взрыв таверны Колючего Холма не был случайностью. Однако свидетелей, которые могли бы подтвердить эту теорию, не осталось. Насколько Бейн понимал, Гроск настаивал на том, что ничего не знает и оказался в другом месте лишь по счастливой случайности.

Впрочем, все это неважно. В конце концов, не он бросил в переполненную таверну сперва замораживающую, а затем осколочную гранату.

Бейн вознес беззвучную молитву, прося вернуть ему хладнокровие, затем встал и подошел к Кор’хусу.

– Тебе удалось избежать верной смерти, – начал Бейн. – Судя по всему, Малкорок и остальные бойцы Кор’крона решили: простых избиений недостаточно, чтобы пресечь недовольство вождем.

Кор’хус кивнул:

– Это правда. Я благодарю предков за то, что остался в живых.

– Говорят, Малкорок сделал немало зла, еще когда жил в недрах Черной горы. Я не сомневаюсь, что он повинен во всех приписываемых злодействах, – продолжил Бейн. – Позже он выслеживал так называемых предателей и, скажем так, устранял их, считая угрозой. Ты, кажется, сказал, что, начав служить в рядах Кор’крона, Малкорок приходил не только к тебе.

– Да, я не единственный, кому угрожали.

– Признавался ли Малкорок кому-то из пострадавших, что эти угрозы являются следствием прямого приказа Гарроша?

Кор’хус сердито нахмурился и посмотрел на осужденного. Гаррош казался высеченным из камня и не проявлял никакого интереса к происходящему. Его взгляд был пустым.

– Нет. Но ведь очевидно, что…

Бейн прервал его, вскинув руку.

– Пожалуйста, просто ответь на вопрос.

Кор’хус нахмурился еще сильнее и наконец недовольно произнес:

– Нет.

– Значит, ты не можешь утверждать перед судом, что обвиняемый отдавал приказы убивать свой народ за негативные высказывания?

– Нет, – повторил Кор’хус, явно желая развить мысль.

– Значит, вполне вероятно, что Малкорок и бойцы Кор’крона действовали по собственной инициативе, и Гаррош даже не знал о том, что случилось с тобой и всеми остальными, пострадавшими от их действий? Возможно, если бы ему стало известно о таких случаях, он бы наказал Малкорока?

– При всем уважении, я протестую, – вмешалась Тиранда.