— Интересно, понимает ли сам Шлока, что происходит? — спросил себя Санкара. И сам себе ответил: — Нет, потому что в противном случае он догадался бы о моих намерениях и оставил избранницу Кали в стенах Патампура, под своей защитой.

Что ж, тем лучше. Любой ошибкой противника следует воспользоваться.

Кали показала ему караван. Затем взор богини заскользил по людям, что уходили от армии Шраддхи. То и дело Черная Мать задерживалась на этих людях. Рассматривала их, словно пытаясь понять, кого же из них она хочет себе жертву. Вон тот старик с растерянным лицом? Нет, нет. Может быть, беременная женщина, которая не в состоянии сейчас думать ни о ком, кроме своего будущего ребенка — и о том, суждено ли этому ребенку увидеть своего отца или же тот погибнет при штурме города? Нет, беременная женщина тоже не интересовала Кали.

Не та ли девочка, худышка с острыми коленками, что изо всех сил держится за бортик телеги, боясь выпасть? На ней взгляд Кали задержался дольше всего. Однако миг — и Кали двинулась вперед, к голове каравана.

Скоро Санкара увидел юношу, почти мальчика, верхом на коне. Юноша хмурился и отчаянно старался выглядеть старше своих лет. А рядом с ним ехала девушка в полном расцвете здоровой красоты. Она была похожа на юношу, но если тот напоминал зверька, готового в любое мгновение прянуть и убежать, то девушка выглядела победоносно. Такая не убежит от опасности, не отступится перед трудностями.

— Она! — понял Санкара.

Но как добыть ее? Он перевел взор на статую богини.

— О великая Кали! — прошептал Санкара. — Помоги мне исполнить твою волю! Оторви это дитя от каравана, заставь ее сделать какой-нибудь необдуманный шаг, чтобы ее можно было схватить на плоскогорье, когда она будет одна!

Статуя слегка шевельнулась, и сердце Санкары наполнилось радостью. Он верно угадал желание богини, и теперь богиня будет помогать ему! Он — самый великий из жрецов Кали, и та власть, которой он обладает, выше власти Аурангзеба, выше любой земной власти. Одно только осознание этого пьянило, и Санкара не променял бы своей силы ни на какие другие блага.

Он начал собираться в путь, прихватив с собой веревку и нож, чтобы смирить и связать пленницу. И тут вода в чаше взбаламутилась, вскипела, лепестки лотоса, плавающие на поверхности, начали выскакивать из чаши на каменный пол святилища, точно живые лягушки.

Санкара выронил свой нож и метнулся обратно к чаше. Наклонился над нею, отбросил прядь с лица, тревожно всмотрелся в бурлящую глубину магической жидкости.

И едва сдержал крик ярости, готовый уже вырваться из его горла.

Санкару опередили. Шраддха выехал со своими воинами на разведку и обнаружил девушку с тем самым надменным юнцом.

Только юнец больше не был надменным. Ошалев от боли и страха, он катался по земле, а девушка, закусив до крови губы, с ужасом смотрела на него.

В намерениях Шраддхи у Санкары не было ни малейших сомнений. А ведь богиня ясно выразила свою волю. Кали желает, чтобы ей принесли в жертву девственницу!

Нельзя терять ни минуты. С громким криком, полный отчаяния, Санкара выбежал из святилища. Ему требовалось как можно скорее нагнать Шраддху и отобрать у него пленницу. Иначе будет поздно. О последствиях останется лишь гадать — и молить богиню о том, чтобы ее кара не оказалась слишком жестокой.

Широко улыбаясь, Шраддха смотрел на своих пленников. Он не лгал, когда говорил о своих наложницах. Разве что чуть-чуть преувеличивал. Девушка, которая пыталась сражаться как воин, и сдалась только перед угрозой причинить боль ее младшему брату, вызвала у Шраддхи странное чувство. Ему хотелось обладать ею. Но не просто взять ее, как брал он множество пленниц; не подчинить ее своей воле и сломать, как поступал он со своими наложницами. Нет, ему захотелось, чтобы она полюбила его.