– Тшеры?

«Так мы с Плоком называли живущих здесь двуногих. Когда-то восьмилапые воевали с людьми, и тогда появилось это слово… Оно оскорбительно, и мы не использовали его после заключения Договора.»

– Понимаю, – склонил голову сотник. – Тшеры – мне нравится это слово. Живущие здесь не люди, а тшеры.

«Да. Летающее существо отрезало нас от города, сожгло многих огнем. Оно гнало нас на запад, как муравьи тлей. Когда появилось, уже по земле то, другое, нас оставалось около десятка. Командир, увидев врага, к которому мы хотя бы могли приблизиться, приказал атаковать. Мы уничтожили железную тварь! Но в живых остались только я и Плок. Тогда и обнаружилось, что внутри существа сидел тшер. Он походил на человека, но имел черную кожу.»

– Продолжай, – попросил Олаф, усаживаясь на пол.

«Прилетело еще одно существо, с него в нас полетели какие-то жала. Они были отравлены, чивиец! Тшерам неведом Договор. Я ненавижу и презираю тшеров.»

– Я тоже!

«Яд усыпил нас, будто мороз. Тогда летающие существа сели, оттуда вышли Роки и Рогнеда, они забрали нас внутрь, туда же положили убитую железную тварь и все, что осталось от тшера. Его звали Марк. Так нас принесли сюда.»

– Три года, – задумчиво сказал Олаф. – Я скорблю. Чанжа, видел ли ты здесь тшера по имени Фольш?

«Их трое,» – тут же сообщил паук. – «Рогнеда, самка, и двое самцов: Роки и Фольш. Был еще Марк, но мы убили его. Тшеры часто говорили со мной и Плоком раньше. Они не боятся Гнева, мы не смогли подавить их сознание. Иногда с нами делали странные вещи… Оскорбительные вещи! Фольш – тот, кого ты искал всю жизнь, каратель.»

– Поэтому я здесь…

«Охотник попал в ловушку,» – смертоносец излучал печаль. – «Отсюда не вырваться. Если бы мы могли позвать на помощь, привести сюда объединенную армию городов… Но ты говоришь, что степь захвачена стрекозами. В таком случае нам не на что надеяться. Я хочу умереть.»

– Постой, ты еще не все рассказал мне! – крикнул Олаф, когда паук опять лег на пол и поджал под себя ноги, выражая так свое отчаяние. – Сколько здесь помещений? Сколько летающих и бегающих железных тварей? Зачем тут шатровики?

«Я ничего не знаю, каратель, и скорблю об этом. Мы всегда были здесь, в клетке. Иногда нам давали еды и воды, все поступало по трубам… Их спускают сверху, ты еще увидишь. Сломать клетку невозможно. Шатровики… Я не хочу говорить об этом, чивиец. Прости, я утомлен.»

Резко оборвав разговор, смертоносец замер на полу своей клетки. Олаф не спеша припомнил все сказанное, задумчиво прошелся по периметру клетки. Смертоносец – друг, и друг могучий. Если выпустить его из клетки, предкам со звезд, точнее тшерам, не поздоровится. Даже без яда восьмилапый слишком стремителен, да и «сбруя» с ним не справится.

Самцы шатровика с грохотом ударились о стены своей клетки, когда Олаф оказался рядом. Человек, находясь в полой безопасности, впервые в жизни спокойно рассмотрел степных пауков с близкого расстояния. Они и в самом деле очень походили на смертоносцев. Самцам было примерно по два года, по крайней мере будь они смертоносцами, он так определил бы их возраст.

Почему Чанжа не захотел про них говорить? Он пригляделся к гнезду шатровиков. Паутина была сплошь новая, чистая, будто сотканная вчера. Это позволило рассмотреть трех самок – двух молодых и Старую. Старая самка тоже была не слишком крупной… Лет шесть, может быть, семь – если опять же отнестись к ней как к смертоносцу.