Карсидар благоразумно умолчал о том, что Данила Романович в присутствии Михайла и Остромира уже пытался однажды узнать, не является ли он иудеянином, вздохнул и сказал:

    -  Ладно, и это похоже на правду.

    -  Это просто правда, - уточнил Зерахия.

    -  Ну, хорошо, хорошо, - не имея сил спорить с полоумным иудеянином, Карсидар вынужден был принять на веру и это. - Теперь выкладывай, что тебе от меня нужно, и я поеду по своим делам. Поверь, у меня их предостаточно.

    -  Вот и ладно! - обрадовался шепетек. - Вот и умница! Ты отправишься по своим делам, я вернусь к Ипатию и заработаю на курицу к празднику, который будет послезавтра. А нужно мне от тебя, хавер, только одно. Пусть под моим нажимом, но ты признал, что по рождению принадлежишь к нашему племени. В таком случае скажи: долго ещё ты намерен колдовать?

    Вопрос был поставлен ребром. И отвечать не имело смысла. Карсидар молча вскочил в седло и припустил коня.

    -  Эй, Давид, я не получил ответа, - окликнул его Зерахия.

    Карсидар остановился и сказал со вздохом:

    -  Ответ мой прост. Если бы не колдовство проклятого Хорсадара и поганого Дрива, Киев был бы стёрт с лица земли несметными полчищами Бату. И ты бы не донимал меня дурацкими вопросами, а лежал бы в сырой земле, пожираемый червями. И никакие Адонай с Христом тебе бы не помогли. Понял?

    -  Понять-то понял, - Зерахия догнал Карсидара и взял Ристо за поводья. - Да только плохо, когда колдовство делается вторым богом. И уж это необходимо уразуметь в первую очередь тебе, Давид. Нет богов, кроме Адоная! Тем более, для потомков Исраэля, к числу которых принадлежишь и ты.

    Карсидар почувствовал, что вновь закипает. Заведя речь о колдовстве, этот наглец пытается разбередить незажившую рану.

    -  Вот мой истинный бог, - сказал Карсидар, похлопав по рукояти висевшего на левом боку меча. - Да ещё верный конь. Тебе этого не понять, торговая душонка.

    -  Меч может сломаться, конь рано или поздно падёт, - как бы извиняясь, Зерахия развёл руками и слегка поклонился. - Что же тогда останется? Всё-таки колдовать?

    -  А хоть бы и так! Тебе какое дело? - возмутился Карсидар. - Проваливай, зарабатывай на свою курицу…

    С его уст едва не сорвалось бранное слово, но шепетек очень вовремя перебил его:

    -  Вот и я о том же, хавер. Но не думал ли ты, что в один далеко не прекрасный день может объявиться более опытный колдун, способный пересилить тебя? Что ты станешь делать тогда?

    Нет, этот разговор добром не кончится! Прочь отсюда!

    -  И никак ты не уразумеешь, малоумный, что тебе ничего не остаётся, как уповать на Адоная, - продолжал Зерахия. - Если тебе никто не говорил таких слов, запомни: йегудим - Божий народ, йегудим были Божьим народом, есть и будут. Ничто в этом мире не вечно, всё есть тлен и прах, лишь Адонай всегда верен Своим обещаниям.

    «И вот передо мной сумасшедший пророк этого самого Адоная», - едва не сказал Карсидар, но предпочёл промолчать и вновь припустил коня, твёрдо решив больше не останавливаться.

    -  Запомни, Давид, только на Адоная можешь ты опереться в трудный миг, ни на кого более! - Зерахия уцепился на этот раз за стремя и едва поспевая, путаясь в длинных полах своего нелепого кафтана и придерживая шапку, бежал рядом с Ристо. - Человек ограничен, Адонай беспределен. Он исцеляет, а человек способен только подлечивать, в лучшем случае - с трудом залечивать раны.