— Куда ты решила уйти? Почему они не дали тебе остаться?

Она рассмеялась — тихо, спокойно. Хан впервые слышал ее смех. Это доставило ему удовольствие.

— О, это зависит только от меня. Я свободна и могу делать, что хочу. Старшие тоже свободны. Некоторые собираются в маленькие общины, коммуны, хотя это не совсем то, что у землян. Другие занимают посты в правительстве или занимаются бизнесом. И лишь немногие становятся Мнатами — мудрецами. Эти живут поодиночке, реже парами, в лесах или горах.

Хан слушал все это с удивлением. Он всегда считал, что у леров существует понятие брака, совместного проживания. Оказалось, что все не так, что отношения между лерами регулируются более сложными и жесткими правилами. Однако он все еще не был удовлетворен.

— Все это хорошо, — сказал он, — но как насчет бедных и богатых? Или у вас их нет?

Она ответила, не задумываясь. Видимо, она или не замечала сарказма, или же вообще не воспринимала его.

— О, у нас есть и бедные, и богатые. Но это относится не к отдельным личностям, а к клану. Когда ты уходишь из клана, ты берешь только немногие личные вещи. Мы знаем, что собственность порабощает… Иногда некоторые леры приобретают очень много, но в конце концов все переходит в общую собственность.

Теперь относительно правительства. Ты знаешь, что каждый клан у нас выполняет определенную функцию? Одни пекут хлеб, другие строят дома, и так далее. Существует клан, члены которого занимают определенные ключевые посты в правительстве. Они специально готовятся к этому. А мы, Карены, выполняем функции, подобные тем, чем у вас занимаются полиция и суд. Законы у нас просты, так как мы, как и все, презираем нечестность. Поэтому я изучала законы и различные методы наказания. А кроме того, философию, так как только умный человек может взять на себя обязанность судить и наказывать.

— Значит, ты хорошо знаешь структуру общества леров?

— Конечно. А ты любишь, когда тебе читают? — неожиданно спросила она. — Я могу почитать, тебе "Книгу Закона", "Путь мудрости", "Комментарии четырнадцати мудрецов". В ней собраны высказывания четырнадцати поколений моих предков. Я могу назвать тебе их имена.

Хан засмеялся:

— А что еще?

Лизендир задумалась на мгновение. Затем лицо ее прояснилось, и она сказала:

— Если наше путешествие будет долгим, я могу научить тебя нашему языку синглспич — обычному языку. Мультиспич тебе не постигнуть, но я могу рассказать тебе о нем, так как я специалист и в том, и в другом языке. Кроме того, я могу научить тебя скользящим цифрам, которые бывают очень полезны.

— Скользящие цифры.

— У нас нет фиксированной системы исчисления, как у вас десятичная и двоичная. Мы меняем систему в зависимости от необходимости. Мы не последователи Аристотеля, и поэтому мы уверены, что действительность не может быть характеризована конечным числом категорий. Теоретически мы можем использовать любую систему, но мы ограничиваем себя лишь несколькими: шестеричная, десятичная, четырнадцатиричная… Наиболее распространена система с основанием девяносто четыре.

— Но к чему это?

— На это есть две причины. Во-первых, чтобы распространить неаристотелизм на все, и во-вторых, чтобы дети не считали по пальцам. Мы хотим, чтобы они с самого начала полностью абстрагировались, тогда потом им будет легче.

Она протянула свою руку, чтобы Хан смог рассмотреть ее.