Но Лоусон проигнорировал ее, хотя Ахрамине, казалось, не нужна никакая помощь, она сорвала иглы и вырвала запястья из своих пластиковых оков, казалось бы, без усилий. Она благодарственно кивнула Лоусону и вышла из комнаты, держа свой больничный халат плотно закрытым. Она шла с гордо поднятой головой, как королева.

— Куда? — Спросила она, когда они вышли в коридор.

— Вот, — указал Лоусон на заднюю лестницу. Он казался каким-то запуганным. Блисс не знал, что с этим делать. Может быть, он был контуженный, может быть, он делал это только из чувства вины. Но нет, казалось, никаких разговоров он не примет.

Медсестра пыталась остановить их, но Ахрамин лишь ухмыльнулась.

— Я на прогулку.

Если было так легко выйти, почему она не сделала это раньше? Почему оставалась здесь? Потому что это было единственным местом, где она была в безопасности от собак, объяснил Лоусон. Освященная земля. Благословенное пространство.

Когда они вышли из больницы, Ахрамин остановилась как вкопанная. Эдон, вздрогнула от шума, обернулся и посмотрел прямо на нее. Он уставился на нее.

— Ари… О, мой Бог, Ари…

Ахрамин моргнула. Эдон нерешительно приблизился к ней, формируя полуулыбкой на губах. Но улыбка исчезла, когда он увидел жесткий, закрытый взгляд на ее лице.

— Ари, я так сожалею.

— Прибереги свои извинения, Эдон, — сказала Ахрамин, ее голос был холодным и плоским. — У меня нет необходимости тебя слушать.

Эдон застыл, его лицо покраснело, как будто она только что дала ему пощечину, и Блисс поняла это. Что бы ни было между Эдоном и Ахраминой, оно закончилось.

— Как нам выбраться отсюда? — спросила Ахрамин.

Эдон остался замороженным, статуей, был поражен и потерян.

— Вы, ребята, ждите здесь.

— Я пойду с тобой, — поспешно сказала Блисс. Она побежала, чтобы догнать Лоусона. — В чем дело, Лоусон? Почему ты позволил ей выйти оттуда? Ты не знаешь, говорит ли она правду. Ты уверен, что всё делаешь правильно?

— Я не могу отказаться от нее. Она была главой нашей стаи, — ответил он. — Она превзошла меня в испытаниях. Она была нашей альфой.

— Ну, альфа-собака или нет, — сказала Блисс, — она настоящая сука.

Ахрамин был добрее и мягче по отношению к Рейфу и Малькольму.

Она взъерошила волосы младшего и улыбнулась Рейфу. Они забрались обратно в фургон и решили съездить найти ближайший кемпинг, Блисс сидела между Эдоном и Ахрамин, которые едва сказали слово друг другу, Лоусон и Рейф спереди, а Малкольмом между ними, в то время, как Рейф был за рулём.

— Ребята, как вы загуляли с вампиром? — спросила Ахрамин, закуривая сигарету.

— Ты знаешь, что она не вампир, не так ли?

— Я человек, — сказала Блисс. Где же Ахрамин нашла пачку сигарет? Она вышла из больницы без ничего, но так или иначе она захватила кожаную куртку Эдона. Блисс нахмурилась. Она видела, как девушку любили раньше. Она не собиралась позволить ей оттолкнуть всех, альфа она или нет. — Ты ничего не знаешь обо мне.

— Блисс была той, кто привел нас к тебе, без нее, мы никогда не нашли бы тебя, — сказал Лоусон. — Ты обязана ей.

— Если ты так говоришь. — Ахрамин пожала плечами и шумно кашлянула.

— Как же ты выжила? — спросил Лоусон Ахрамину, поворачиваясь, чтобы обратиться к ней напрямую. — Мы все знаем, что происходит с собакой без ошейника.

— Что происходит? — хотела знать Блисс.