— Должно быть, этот Повелитель Стражи придумал для него что-то особенное, — произнес Джерилон Дейн беспристрастным голосом лекаря, ставящего диагноз.

— Пруд… — Птицелев отчаянно замотал головой. Никакого пруда нет! Это — лживый сон!

Он отогнал мысли о пруде — на сей раз решительно и бесповоротно.

— Мне уже лучше. Я хочу встать.

Моргис изменил форму и, не выпуская запястий Грифона, помог ему подняться. Бывший правитель Пенаклеса огляделся по сторонам. Это был тот же зал, в который их привел Джерилон Дейн. Он повернулся к арамиту:

— А ты как спасся?

— В этом, увы, нет моей заслуги. Твой чешуйчатый приятель первым выбрался из воображаемого мира, который сотворил для него Воля Леса.

— «Лорд Петрак», — в устах герцога имя Повелителя Стражи прозвучало как грязное ругательство, — совершенно не понимает драконов. Когда он понял, что я не знаю ответов на его вопросы, то послал меня в некий идиллический мир. — Моргис злорадно рассмеялся. — Ему невдомек, что такое идиллия для дракона. Пришлось мне поскорей выбираться оттуда, чтоб не тронуться рассудком. Ни один дракон в здравом уме не выбрал бы себе такого местечка!

— Потом он начал тебя расталкивать, и его крики разбудили меня. А я когда-то учился на Хранителя и кое-что знаю о подобных ловушках. Как только я понял, что со мной, выпутаться оказалось совсем несложно.

— Ты погрузился глубже всех, — подхватил Моргис. — Лорд Петрак наверняка хотел надолго от тебя отделаться.

Грифон молча кивнул, не желая вспоминать, какой именно мир сотворил для него Повелитель Стражи. Усилием воли он усмирил нарастающий гнев. Все-таки лорду Петраку не чуждо милосердие: стремясь подольше удержать птицельва в иллюзорном мире, он разгадал его потаенную мечту и позволил ей сбыться… Но это, разумеется, не примирило Грифона с Волей Леса. Лорду Петраку за многое придется держать ответ — и в первую очередь за сговор с…

— Моргис!.. Ты помнишь хоть что-нибудь, что ты сказал перед тем, как он все это устроил?

— Нет…

— Я уже спрашивал, — перебил Дейн. — Он совсем ничего не помнит.

— Интересно. — Грифон пересказал им разговор с Разрушителем. Дейн побледнел еще сильней и принялся испуганно озираться, словно ожидая, что бывший господин вот-вот появится перед ним во всем своем грозном величии. Моргис, напротив, выслушал его с огромным вниманием.

— В твоих с-с-словах… — он помедлил, выравнивая свою речь, — в твоих словах, бесспорно, есть определенный смысл. Одного не пойму: с какой стати богу бояться простого смертного?

— Он боится меня, да так, что предлагает мне Д'Шая прямо на блюдечке!

— Нечего было отказываться. Лучшего подарка и быть не может!

— Взамен нам пришлось бы немедленно вернуться в Драконье царство. Я не могу бросить этот континент на милость кровожадного волчьего божка и его натасканных зверушек.

— Земли Мечты падут, — с расстановкой произнес Джерилон Дейн. — Два года назад я не сказал бы этого с такой уверенностью. Однако теперь, хотя моя кампания и провалилась, — бывший волк-рейдер горько усмехнулся, неизвестно, чему именно, — Земли Мечты медленно, капля за каплей, теряют реальность. Через три, самое большее четыре года они останутся только в памяти победоносного военного совета.

— Ты кое-что позабыл, — сердито сказал Грифон.