Монотонный гул дизелей тотчас оборвался и, пройдя по инерции десяток метров, судно закачалось на легких волнах.

— Отдать якорь! — приказал капитан и через минуту из клюза в море, гремя смычками, заскользила якорная цепь.

— Теперь будем ждать, — взглянув на фосфорицирующий циферблат наручных часов, — сказал Крюгер. — Лодка должна подойти через час и дать два световых проблеска.

Потянулись тягостные минуту ожидания, в которые каждый думал о своем. На исходе часа, в миле справа по борту, одна за другой, блеснули две ярких вспышки. С мостика траулера в ответ трижды просигналил прожектор и, снявшись с якоря, он медленно двинулся в ту сторону. Вскоре, в мерцающем свете звезд, перед судном оказалась лежащая на воде подводная лодка, с несколькими, молча стоящими в рубке людьми. Через минуту от нее отошла резиновая шлюпка и двинулась к траулеру.

— Подать штормтрап, — приказал Крюгер и с борта в воду опустили веревочную лестницу.

Шлюпка пристала к ней и на палубу вскарабкался коренастый, одетый в капковый бушлат и пилотку человек с парабеллумом в руке.

— «Киль», — негромко произнес он, — настороженно всматриваясь в лица стоящих на палубе людей.

— «Маврикий», — ответил Крюгер и шагнул к незнакомцу.

— Лейтенант Вернер, — представился тот, пряча пистолет в кобуру.

— Рад видеть вас у себя на борту, — сказал Крюгер и пожал лейтенанту руку. — А это полковник Росс и лейтенант Торриани, которых вам необходимо захватить с собой.

— В таком случае, прошу в шлюпку господа, у нас мало времени, — ответил Вернер.

— Затем, простившись с Крюгером, все поочередно спустились в шлюпку, и она двинулась к лодке.

В отличие от субмарины фон Майера, это была средняя лодка седьмой серии, которая, судя по ее виду, длительное время находилась в плавании. Взобравшись по веревочному трапу на ее скользкий, поросший водорослями борт, Росс с Торриани протиснулись в узкую рубочную дверь и поднялись на мостик.

Там их встретил командир лодки капитан-лейтенант Рудольф Лемке. Полученный неделю назад приказ о доставке в Киль трех неизвестных ему лиц, капитан — лейтенант воспринял без энтузиазма, поскольку ему пришлось сделать изрядный крюк, зайдя в эти воды. К тому же на корабль был изрядно потрепан океанскими штормами, и его команда находилась не в лучшем состоянии. Но делать было нечего, ибо, судя по всему, на борт к нему пожаловали птицы «высокого полета».

Познакомившись с прибывшими и закурив предложенную ему Россом сигару, Лемке сообщил, что ввиду неприспособленности корабля для перевозки пассажиров, полковник будет размещен в каюте помощника — лейтенанта Вернера, а Торриани придется довольствоваться обычной койкой в первом отсеке.

После этого гости, в сопровождении Вернера спустились в люк, откуда пахнуло спертым запахом склепа и давно не мытых мужских тел.

«Каюта» помощника оказалась втиснутым сбоку компрессора закутком, с узкой, застеленной шерстяным одеялом койкой, отделенным от прохода легкой ширмой.

Увидев ее, Росс недовольно хмыкнул, но делать было нечего, на каюту командира, по флотской традиции, он претендовать не мог.

Торриани же, пройдя в первый отсек, быстро познакомился там с отдыхающими матросами и, забросив на указанную ему койку свой брезентовый кофр, уселся играть с ними в скат.

К утру, идущая под шнорхелем лодка, была в открытом океане.

Помня свое первое плавание в эти воды, Росс с тревогой наблюдал за командой лодки. Она резко отличалась от уже виденных им. Офицеры и матросы были угрюмы, неразговорчивы и малопочтительны.