– Он… мертв? – спросила женщина с надеждой.

– Я…

– Госпожа, Янка нашлась! – донесся до них голос старого Джо.

Спустя некоторое время мужчина вышел из за деревьев и сразу нашел их взглядом. Мужчина взбодрился и пошел к ним быстрее. Правда, как только он заметил зверя, то приостановился.

– Падаль? – спросил он, когда первый испуг прошел. – Хм. Недавно помер. Надо бы шкуру снять. Пара дырок – нестрашно, – деловито произнес мужчина, подошел к волку и принялся осматривать его со всех сторон. – Зато какая шкура будет!

Нагнувшись, он бесстрашно прикоснулся к животному. Марина хотела сказать, что не уверена в смерти зверя, но не успела.

– Еще теплый! – изумился Джо и схватил волка за лапы, желая перевернуть его на другой бок, чтобы оценить состояние шкуры там. – Небось совсем недавно помер. Вот повезло вам, госпожа, так повезло. Они ведь перед смертью страх какие злые становятся. Бросился бы, коли был бы еще жив. Хорошая шкура будет, хорошая.

– Я не уверена, что он мертв, – смогла все таки вставить пару слов Марина.

Старый Джо замер, а потом отпустил лапы и отошел на пару шагов, нервным движением вытирая вспотевшие ладони о штаны.

– Коли так, значится, надо бы добить, – пробормотал он, оглянувшись.

Марина хмуро наблюдала за мужчиной, не до конца понимая, что именно он хочет сделать. Что то ищет? Словно в ответ на ее вопрос мужчина подхватил валявшуюся в траве толстую палку с острым концом. Подойдя к зверю, старый Джо начал примериваться, куда ткнуть, чтобы шкуру не повредить. Марина ощутила укол. Не хотелось наблюдать за происходящим.

– Оставь его, – приказала она, смотря на торчащие из тела волка стрелы. – Ни к чему нам его шкура.

Мужчина поднял на нее недоумевающий взгляд, но, к облегчению Марины, палку опустил, а сам отошел от зверя на шаг.

– Да как же? – пробурчал он. – Хорошая ведь шкура. Коли не хотите в дом, так можно и продать.

Упоминание о деньгах заставило Марину посмотреть на волка более заинтересованным взглядом. Заметив это, старый Джо снова оживился.

– Вы идите, госпожа, – произнес он с воодушевлением. – А я тут быстро. Вы и не заметите, как я вернусь. А?

– Нет, – Марина отвернулась и направилась в сторону лагеря. – Оставь его. Мы не настолько бедны, чтобы из за денег сдирать с кого то шкуру.

На самом деле Марина сама себя не понимала. Она не имела ничего против охоты или торговли шкурками, просто почему то именно этого зверя ей было жаль. Словно рука не поднималась. Глупо, но идти против интуиции она не собиралась.

Донна со старым Джо переглянулись и последовали за ней. Мужчина под конец с жалостью глянул на животное.

– Эх, какая шкура, – вздохнул он, с сожалением покачав головой. В этот момент он впервые пожалел, что в доме нет господина. Уж мужчина точно не стал бы разбрасываться ценными ресурсами из за каких то надуманных причин!

Бодро шагая к лагерю, Марина то и дело возвращалась мыслями к оставшемуся позади волку. Поначалу она считала, что сделала достаточно, остановив руку старого Джо. В конце концов, она не была ветеринаром, да и особым милосердием, как ей казалось, не отличалась. Но почему то с каждым шагом в душе поднималась тревога.

Когда до лагеря осталось лишь с десяток шагов, Марина резко остановилась и сокрушенно выдохнула, на миг прикрывая глаза. Она знала это чувство. С ней такое уже пару раз случалось. Проклятое предчувствие нашептывало, что этот эпизод может стать для нее вечным сожалением, если она сейчас ничего не сделает.

Марина не любила, буквально ненавидела о чем то сожалеть.