Генерал не был волшебником, но на основании своего жизненного опыта и десятков проведенных сражений мог с уверенностью заявить, что щит уже почти пал. Еще несколько ударов и вражеская магия начнет выкашивать наши ряды.

Три тысячи попавших в смертельную западню гвардейцев в ужасе ждали неминуемого конца. Военные волшебники, до крови закусив губы, напрягали все свои силы, чтобы оттянуть ставшее уже неизбежностью падение щита.

Солдаты спешно разбирали частокол, разрубая толстенные бревна призрачно-красноватыми лезвиями шрокенов. Через утыканный острыми кольями ров уже пролегали мосты. Но по этим мостам невозможно было вывести всю зажатую около портала армию. Три тысячи гвардейцев здесь, и еще двадцать восемь тысяч воинов ждут по ту сторону портала. А впереди, сразу за рвом высилась сложенная из необработанных булыжников каменная стена.

Шрокены уже с шипением вгрызлись в камень. Гарнизон одной из башен выслал несколько десятков солдат, одетых в темно-синюю форму, стараясь отогнать наседающих гвардейцев, и сосредоточился на разрушении мостов магическими средствами.

В воздухе вновь завизжали сгустки несущейся с непостижимой скоростью магии. Но кроме этого уже давно знакомого Зертаму заклятия, враг пустил в ход и нечто новенькое.

Невидимая смерть.

Генерал, услышав приглушенный вопль, обернулся и, готовясь немедленно отразить атаку врага, ошеломленно уставился прямо в лицо тому, кто еще несколько мгновений назад был одним из его капитанов. Не было сомнений, что этот человек был мертв. Наполовину разложившийся труп, в котором все еще угадывались черты молодого капитана Мифета. Слабое дуновение ветерка донесло до испуганно отшатнувшегося Зертама характерный запах разложения. Сползающая кожа, обнажившиеся кости, вывалившиеся внутренности, в которых копошились жирные черви.

Этот человек не мог быть живым!

Но он жил. Он стоял на ногах! Посиневшие губы слабо шевелились, роняя куски плоти. Сквозь проеденную червями щеку было видно, как слабо ворочается распухший язык, силясь произнести какие-то слова. Пустые глазницы слепо таращились в пустоту. Мертвец умоляюще протянул руку в сторону перепуганного генерала, но, не устояв, поскользнулся и сполз в соседний ров, где он еще несколько раз дернулся и, наконец, затих навеки.

На подгибающихся ногах генерал поковылял в сторону. Он не видел, куда идет. Куда угодно, лишь бы подальше от этого места.

О, Вечность... Падшие сами не ведают, что творят... О, Вечность... Какие кошмары еще ждут своей очереди?..

Над головой с визгом проносились сгустки силы. Ревели огненные шары. Грохотали молнии.

Ров медленно заполнялся телами.

* * *

- Вчерашний день стал самой настоящей резней. Единение потеряло около ста двадцати тысяч бойцов. Треть нашей армии уничтожена. Погибли шесть тысяч волшебников. А ради чего? Чего мы добились? Мы атаковали десять миров. Десять! Удалось захватить только три. Три! Пирту, Серион и Ослепляющий. Два варварских мира и колонию каторжников. В пяти местах мы были отбиты и понесли значительные потери. На Гидре и Кибаде все еще продолжаются бои. Сражения там превратились в затяжное противостояние. Обе стороны хорошо укрепились и теперь обмениваются магическими ударами. Болота Гидры выгорели на десять миль вокруг портала. Хрупкой экологии только что прошедшего Озеленение Кибада нанесен непоправимый урон.

Вассиан вздохнул.

- Армии, направленные на Шихнас, Дитру и Раск отступили. Самые многолюдные миры из отколовшихся по-прежнему находятся под властью Падших.

Советники неподвижно застыли в креслах, внимая словам Великого Творца Вассиана. В зале царила почтительная тишина, в которой отчетливо разносился голос усталого Главы Совета.

- Да, мы нанесли Свободным Мирам мощнейший удар, от которого они не скоро оправятся, но и само Единение понесло жестокие потери. А самая главная сила отступников - предатели Иринарх и Арминия так и не явили Мирозданию свою истинную мощь.