- Что случилось, дорогая? - Лейн сделала паузу, чтобы отщипнуть что-то от ветки и поместить в банку.

Посмотри на это! Посмотри! - Тинкер толкнула справку в руки Лейн.

Лейн взяла бумагу, просмотрела ее и тихо сказала:

- Ох.

- Ох? Ох? Это все, что ты можешь сказать?

- Я не знаю, что сказать.

Что- то в тоне Лейн, а также отсутствие удивления, и ее тревога, обратили на себя внимание, и через секунду замешательства, Тинкер крикнула:

- Ты знала!

- Да, я знала.

- Ты знала все с самого начала!

- Да.

- Как ты могла лгать мне все это время? Я думала, ты…- Она проглотила слово «любила», в ужасе от того, что может услышать отрицательный ответ. -…заботилась обо мне.

- Я люблю тебя. Я очень давно хотела сказать тебе об Эсме, но ты должна понять, я не могла.

- Не могла?

Лейн вздохнула, и в пронизывающем холоде морозильника рассеялся клуб пара. - Ты не все знаешь. Мне много приходилось от тебя скрывать.

- Что, черт возьми, это значит?

- Это значит то, что значит. - Лейн начала подписывать банку; ее содержимое извивалось, как черви. - Не надо врываться сюда, такой обиженной и взволнованной, по поводу того, чего изменить нельзя.

- Ты могла мне сказать!

- Нет, не могла, - ответила Лейн.

- «Тинкер, моя сестра - твоя мать». Видишь, как просто! - затем Тинкер связала причину и следствие. - О боги, ты - моя тетя.

- Да.

- Но что с теми тестами, которые ты делала, чтобы подтвердить что я и Масленка все еще родственники? Ты же использовала свою ДНК для сравнения.

- Я использовала не свою ДНК. И использовала сохраненные результаты тестов. Я хотела четко показать, что ты и Масленка все еще двоюродные брат и сестра.

Тинкер могла только смотреть на нее, чувствуя себя преданной.

- Ох, не смотри на меня такими больными глазами. Я всегда была рядом с тобой, и любила тебя так сильно, как вообще возможно для человека. Какая разница, называла ли ты меня Лейн или тетя Лейн? Я всегда заботилась о тебе так, как заботилась бы о своей племяннице, не важно, знала ли об этом ты или кто-либо другой. - Лейн фыркнула от раздражения. - Я всегда думала, что Эсме была результатом чрезмерной родительской заботы, пока не появилась ты… сейчас я с удивлением обнаружила, что это генетические черты.

- Это больно, - резко сказала Тинкер.

- Что именно?

- Что ты смотрела на меня, видела мою мать, и никогда не делилась этим со мной.

- Ничего, касающегося твоего рождения и жизни не было спланировано заранее. Я предполагаю, что поэтому я не была удивлена, когда ты - как гром среди ясного неба - изменила свою расовую принадлежность.

Тинкер помимо воли всхлипнула, и Лейн подошла и обняла ее.

- Ох, божья коровка, извини меня, но я сделала все, что смогла.

- Мы можем выйти отсюда и поговорить? Здесь страшно и холодно.

- Ох, милая. - Лейн вздохнула и похлопала Тинкер по спине. - Сейчас единственное время, когда я смогу сделать то, что делаю.

Тинкер высвободилась из ее рук. - А чем ты занимаешься, что это так чертовски важно?

- Я оправдываю проделанную тобой трудную работу по сохранению этого дерева. - Лейн посмотрела на нее строгим взглядом, который означал, что она не одобряла действия Тинкер. - Я изучаю структуру живых ветвей, прежде чем эта штука проснется.

- А это что? - Тинкер взяла одну из банок. Внутри были лопнувшие красновато-коричневые капсулы, выпустившие наружу ворсистых зеленых существ, похожих на семена, но извивающихся подобно червям.