|
Лодочная станция тихо закрылась в конце семидесятых, когда построили новую в черте города, рыба в озере перевелась еще раньше, так что домик два десятка лет ветшал, никому решительно не нужный, кроме заезжавших сюда на мотоциклах юных парочек. В свое время его купили исключительно в качестве того самого запаса, который не тянет карман, — мало ли что… В порядок кое-как привели, но не было ни особого комфорта, ни постоянного сторожа — так, крыша над головой. В основном сюда ездили «зондеркомандовцы» тренироваться в стрельбе на пленэре, а иногда на близлежащих полянах натаскивали собак для охраны завода.
Данил вылез первым, вдохнул полной грудью чистейший воздух. Пахло слежавшейся хвоей и тиной, стояла тишина, полуразрушенный причал, проломленный там и сям, торчал над водой грустной декорацией к какому-нибудь суперпатриотическому фильму о гибнущей русской деревне (по ящику Данил видел намедни похожий). Вытащили пленного, несколько бледного от потери крови, но откровенно шарившего по сторонам цепким волчьим взглядом. Все окна в домике закрыты деревянными ставнями, у берега догнивает парочка лодок, чуть возвышающихся над водой носом и кормой. В солнечные дни пейзаж довольно веселый, но сейчас небо заволокли сероватые облака, отчего общее впечатление было скорее унылое. — Ну, поверти головушкой, — сказал Данил. — В твои годы пора бы знать: если куда и везут, не завязав глаз, то это значит, что обратно и без тебя поехать могут… Метров сорок от берега отплыть — и глы-ыбоко… — Что-то не вижу я целой лодки, — сказал незнакомец недрогнувшим голосом. — Ну, лодку и не обязательно… — пожал плечами Данил. — Дать тебе по башке, сунуть за руль, пустить машину в озеро — и разбирайся потом… Она, между прочим, нигде не зарегистрирована, а все документы на нее насквозь фальшивые… — А эти потом не проболтаются? — Лепим профессионала? — спросил Данил спокойно, не втягиваясь в перебранку. — Это хорошо… Это очень хорошо. Профессионал, по крайней мере, точно знает, когда не следует больше вилять, а следует говорить одну только правду, и ничего, кроме правды… Они не проболтаются. До сих пор за ними такой слабости не водилось и в более пикантных ситуациях. — А те шестеро? — Которые? — В «тойоте» было четверо. И еще двое, с коляской… — Это уже мои проблемы, — сказал Данил. — Пусть ябедничают пахану, как-нибудь разочтемся… — Вы уверены, что жалоба пойдет к пахану? — Стоп, — сказал Данил. — Ребята, оттащите-ка этого хама в дом и обыщите как следует. И для тонуса… — он мигнул Кондрату. — Что-то он чересчур спокоен, сволочь… Японец с Кондратом поволокли добычу в дом. Вася, по примеру всех шоферов, где бы они ни служили, в детском саду или в мафии, от происходящего устранился полностью — бродил вокруг машины, попинывая колеса. Упрекать его не следовало — ничего, кроме виртуозной езды и умения держать язык за зубами, в его обязанности и не входило. Данил влез в машину, достал из бардачка трофей — чуточку неуклюжий на вид ПСС с широкой рукояткой. Выщелкнул обойму. Шесть необычно длинных патронов, больше похожих на винтовочные, седьмой в стволе. Сам он об этой пушке только слышал, но в руках держал впервые. Если верить рекламе, пробивает двухмиллиметровый стальной лист с двадцати пяти метров, на вооружение поступил буквально только что в самые серьезные конторы… Подошел Кондрат, протянул свой собственный берет, использованный вместо пакета: — Все барахлишко. Приварили малость, Японец трошки добавляет. |
